Бывают в наше непростое время и хорошие новости. Вот, например, Катар объявил о введении недискриминационного минимального размера заработной платы для рабочих-мигрантов, а также о важных изменениях в системе «кафала», из-за которой Катар частенько именовали «рабовладельческим государством 21 века». Суть изменений в том, что теперь трудящиеся смогут перейти на новое место работы, не испрашивая согласия у текущего работодателя, а лишь предупредив его за установленный срок.
Как вы уже поняли, речь идёт не о собственно катарцах, а о трудовых мигрантах. Впрочем, именно они и составляют абсолютное большинство трудящихся этой страны – ситуация, типичная для государств Ближнего Востока, существующих на доходы от нефтегазодобычи.
Итак, в воскресенье, 30 августа, Катар объявил о двух важных нововведениях. Первое – установление недискриминационного минимального размера заработной платы в 1000 катарских риалов (QR), что эквивалентно 275 долларам США, для всех рабочих-мигрантов. Слово «недискриминационный» здесь означает, что он будет применяться к мигрантам из любых стран, – ранее такие минимумы уже существовали для рабочих из отдельных стран – в тех размерах, о которых удалось договориться их правительствам. В частности, для Филиппин и Индии он был более высоким (жители этих стран, как правило, говорят на английском, что делает их более дорогим «товаром» на рынке рабочей силы), для Непала же эта сумма равнялась 900 QR, для домашних работников из Бангладеш – всего 750 QR.
До воскресного объявления в Катаре была временная минимальная заработная плата для рабочих-мигрантов в размере 750 QR (206 долларов США). Она была введена в 2017 году.
Теперь же, помимо увеличенной заработной платы, наниматели должны будут платить своим работникам дополнительно 800 QR (около 219 долларов США) в месяц – в случае, если они не обеспечивают последних жильём и питанием.
Хотя все новые контракты должны будут заключаться на основе новых требований к зарплатному минимуму, для действующих контрактов работодателям будет предоставлен шестимесячный «переходный» период.
Вторым и наиболее значимым моментом реформы стали изменения в печально известной в регионе системе «кафала», выразившиеся в отмене ранее обязательного свидетельства об отсутствии возражений текущего нанимателя для перехода на другое место работы. Эта система, название которой происходит от арабского kafala, означающего опеку или попечительство в отношении детей, получила распространение в странах Персидского залива. Официально она предназначена для мониторинга и контроля за прибывшими в страну мигрантами. На работодателя, нанимающего иностранного гражданина, возлагается обязанность по получению визы и по обеспечению легального статуса для работника. К тому же, как правило, работодатель оплачивает проезд, комиссию агентства, а также обеспечивает работника жильём и питанием.
В результате работник попадает в определённую зависимость от своего «попечителя» – не только экономическую в виде обязанности отработать потраченные на него средства, но и правовую, а зачастую и физическую: работник не вправе ни сменить место работы без согласия текущего нанимателя, ни арендовать жильё или открыть банковский счёт, ни даже покинуть страну. В частности, в Катаре до недавнего времени существовали выездные визы, получить которые было невозможно без участия «попечителя». Легко представить, к каким злоупотреблениям со стороны работодателей это приводило. Положение работников, особенно домашней прислуги, зачастую описывалось как «рабство», и в этом не было преувеличения.
Впрочем, говорить об этом в прошедшем времени пока рано: на данный момент кафала отменена только в Бахрейне, другие страны – как сейчас Катар – лишь предпринимают шаги в сторону её смягчения, третьи (Саудовская Аравия) – сохранили почти в первозданном виде.
Что же касается объявления недискриминационного минимума для всех трудящихся-мигрантов независимо от их национальности, то Катар стал первой страной Персидского залива, которая задекларировала подобную норму. К тому же это только вторая страна – после Кувейта, – в которой законодательно установлена минимальная заработная плата. В Кувейте это 75 динаров (245 дол. США) для частного сектора и 60 динаров (196 дол. США) для домашних работников.
…Казалось бы, при чём здесь футбол? Дело в том, что именно футбол стал поводом для катарского «прорыва» в сфере трудового права.
Катар давно был в центре внимания из-за плохих условий труда и жестокого обращения с рабочими-мигрантами со стороны их работодателей. Однако в 2010 году страна получила контракт на проведение чемпионата мира по футболу 2022 года. Властям пришлось в срочном порядке улучшать имидж страны. Понятно, что зарубежные капиталисты с пониманием и даже завистью отнеслись бы к такой «замечательной» системе, как кафала; недаром схожие системы наёмного рабства де-факто распространены даже в цивилизованной Европе. Но ведь нужны ещё и болельщики, а также рекламодатели, которым, в свою очередь, тоже требуются зрители. Чемпионат мира по футболу – это всегда праздничная атмосфера, которую желательно не омрачать. Тем более, под эйфорию праздника всегда можно закрутить какие-нибудь гайки – россияне не дадут соврать.
Следствием улучшения имиджа страны стало уже несколько попыток реформирования законодательства: в частности, введение того самого временного минимума 2017 года, отмена, возврат и затем повторная отмена выездных виз и т. п. Однако неравнодушные катарцы утверждали, что те реформы по большей части остались на бумаге и их было очень сложно реализовать, в том числе, из-за отсутствия серьёзных санкций за нарушение новых норм.
Остается только надеяться, что судьба новой реформы окажется иной и она продержится не только до 2022 года… Не будем пессимистами. Сегодня праздник пришёл на улицу рабочих-мигрантов Катара. Завтра благодать может пролиться и на трудящихся какой-то другой страны. Надо только подождать следующего чемпионата по футболу. Мы ведь терпеливые – подождём?
