Российский учитель Дарья Троцкая: «Крик души и полная беззащитность…»
Учителя Екатеринбурга увольняются из-за зарплат в 15 тысяч, подвергаются дискриминации со стороны администрации и боятся выступить за свои права. Несколько дней назад в «Комсомольской правде» была опубликована статья, повествующая об учительнице начальных классов школы N 22 Екатеринбурга Дарье Евгеньевне Троцкой. Материал всколыхнул граждан нашей страны. 23-летняя педагог уволилась из-за унизительной зарплаты в 15 тысяч. Это шокировало класс, ведь девушка — любимица малышей и родителей. Корреспондент сайта РОТ ФРОНТ связался с Дарьей, чтобы узнать подробнее о ситуации. Проблема с оплатой учительского труда не у неё одной. После интервью с нами связалась еще одна учительница из Екатеринбурга. Девушки не испугались говорить, и из их уст мы узнаем о положении учителей в регионе.
Интервью с Дарьей Троцкой
— Здравствуйте, Дарья. Когда вы решили уволиться? — Родителям сообщила в пятницу [12 июля — Ред.], когда получила очередной расчетный лист за июнь 11 тысяч и отказ в ипотеке. Была в расстройстве. — Как отреагировали родители? — Они сожалеют о моем уходе. И мне жаль детишек, к которым очень привыкла. У нас был дружный и сплочённый класс, отзывчивые родители. — В интернете среднюю зарплату учителя в Екатеринбурге заявляют в 37 тысяч рублей. Это так? — Средняя зарплата учителя 37 тысячам в Екатеринбурге не соответствует реальности. Рядом со мной работают учителя со стажем, их зарплата до 20 тысяч не дотягивает. — Эту сумму вам выплачивают за нагрузку 18 часов в неделю. Учитывается ли проверка тетрадок, заполнение документов? Требуют ли от вас и коллег внеклассной работы? 
— Да, 18 часов – это только проведение уроков. График работы у нас ненормированный. Поэтому после уроков мы занимаемся проверкой тетрадей, заполнением печатного и электронного журналов, различных отчетов и документов. Готовимся к аттестации, родительским собраниям, открытым урокам и внеклассным мероприятиям. Посещаем учеников из неблагополучных семей. Когда необходимо, выезжаем в полицию по их вызову. — А действует ли в школе профсоюзная организация? — Я сама состою в профсоюзе. [Речь идёт об «официальном» профсоюзе работников народного образования и науки, который включён в структуру ФНПР. — Ред.] За время работы получала только сладкие подарки к Новому году по 300 руб. — Работает ли молодёжь в школах? Как обстоят дела с работой у ваших сокурсников? — В школах катастрофически мало молодежи. Лишь около трети моих однокурсниц работают по специальности, остальные в бизнес ушли, открыли мини-садики, занимаются репетиторством и т. д. — А уже работающие ищут альтернативы школе? — Большинство, к сожалению, да. Многие учителя увольняются. Некоторые до пенсии не дорабатывают из-за состояния здоровья. Нет времени, чтобы элементарно сходить в больницу и провериться. Садится зрение, встречается ранняя онкология. Наша работа требует стальных нервов и огромного терпения. — Получается, ситуация не только лично ваша. — Да, у многих из нас крик души и полная беззащитность. — Вы мечтаете о квартире. Какой доход требует банк, чтобы одобрить вашу ипотеку? — Мы с мужем оба работаем в бюджетной сфере. Общий доход, к сожалению, на одобрение ипотеки не тянет. Чтобы одобрили ипотеку, нужно зарабатывать не менее 30 тысяч рублей каждому из нас. — Большинство учителей предпочитает уйти из-за унизительных условий. Кто-то пытался требовать повышения зарплаты? Знаете о таких случаях? — Единичные случаи. Результата это не дает.
* * *
Похожей историей поделилась другая учительница одной из школ Екатеринбурга. Несколько лет назад она пыталась отстоять свои права. — Подскажите, сколько вы уже работаете в школе? — Я — учитель начальных классов. Стаж — 20 с небольшим лет. Это вторая моя школа. Уже 12 лет я здесь преподаю. — Сколько часов вы работаете в неделю по бумагам? 
— Чтобы шел педагогический стаж, я обязана работать 18 часов в неделю. Но такую нагрузку в начальных классах сложно получить. Когда у меня выходит 16-17 классных часов, я ищу самостоятельно недостающие часы. Приходится «занимать» их у коллег, работающих в 2 смены. Это неприятная ситуация, ведь люди тоже пытаются заработать. — 18 часов — это уроки. А сколько вы работаете по факту? — В 12:30 заканчиваются уроки, я позволяю себе 15-20 минут на обед. Дальше начинается проверка тетрадей, заполнение дневников, работа с отстающими, подготовки к конкурсам, совещания. Все обязанности не перечислить, мы постоянно к чему-то готовимся. Иногда приходится сидеть в школе до 17 часов, а после часть работы делать дома. Мы также обязаны посещать детей из проблемных семей и даже присутствовать на судах. Сын-студент иногда спрашивает: «Мама, когда ты уже придешь домой?» — Расскажите подробнее о своей зарплате. — Ставка учителя 7520 рублей. Недавно подняли на 300 рублей, стало 7820. К этой сумме начисляется доплата за классное руководство — 1000 рублей, за проверку тетрадей 1200 рублей, кружок раз в неделю — 500 рублей. Еще у нас рейтинговая балльная система. За проекты и конкурсы начисляются стимулирующие баллы. Требования к работе за баллы такие, которые не осилить в начальной школе. Максимум получается заработать 1-2 балла. Еще за стаж мне доплачивают 1000 рублей. Вместе получается 7000 аванса и 8000 сама зарплата. Каждую надбавку «сверху» я отвоевываю. Ведь ее могут не заплатить. В конце месяца мы заполняем квитанции о проведенной работе для получения стимулирующей части. А оплатят или нет, узнаем только при получении зарплаты. В 2012-2014 гг. моя зарплата была 22-23 тысячи благодаря регулярной выплате стимулирующих. Нам с мужем одобрили ипотеку на совместный доход в 2012 году. После кризиса зарплату не индексировали, а цены выросли и жить стало тяжело. В 2019 году меня со всеми доплатами, баллами и надбавками выходит максимум 20 тысяч. — Получается, часть зарплаты — лотерея? — Да. В один месяц выплатят 20 тысяч, а в другой — 14. — Вы обращались в администрацию? Что вам говорят? — Директора жалуются, что денег на зарплаты город дает мало, а от них ничего не зависит. — Расскажите подробнее о притеснениях в школе. Когда это началось? — После обращения в департамент образования в 2015 году. Анонимно составить заявление нельзя, поэтому я указала свою фамилию. Распечатка обращения оказалась на столе у директора. «Вы написали на нас жалобу?», — спрашивает. «Это не жалоба, это крик души», — ответила я ему. 
Директор прислала отписку в департамент. На бумагах все хорошо, в жизни — работаем как раньше. После этого случая меня стали игнорировать. Открыто против меня никто не выступал. Не брали туда, где есть возможность получить надбавку, не вызывали на подработки. Люди из администрации отпускали язвительные замечания в мою сторону. — Как отреагировали другие педагоги? — Они боятся говорить открыто. Когда подписываем письмо директору об оплате дополнительной работы или об увеличении фиксированной части зарплаты, не все педагоги подписывают. Они боятся, что их «попросят» из школы. Боятся получить «черную метку» и никуда потом не устроиться. Хотя, ситуация с зарплатами у всех нас одинаковая. — Коллеги не поддерживают вашу социальную активность, а администрация развязала «холодную войну» и снимает ответственность? — Да, всё верно. Попытки добиться справедливости пресекаются на уровне школы. Люди извне не знают нашего положения. Часто у педагога нет личной жизни. Никого не интересует наше здоровье. Люди за несколько лет надрывной работы теряют голос и зрение. Однажды меня не отпустили с совещания, хотя я температурила и еле стояла на ногах. — Как же вы справляетесь? — Некоторые работают в две смены, чтобы прожить. В два раза больше бумаг, в два раза больше документов — работа днем и ночью. Моя подруга так работает. Она в одиночку поднимает дочь и другого выхода нет. — А что скажете о родителях? В курсе ли они учительских проблем? — Одни верят телевизору и считают, что у нас высокие зарплаты. Кто-то считает, что жируем. Они представляют нашу работу как 4 урока в день и собрание раз в год. Есть те, кто сочувствует. Да, знаем, мало. Посочувствовали и разошлись. — Вы состоите в профсоюзе? — Я состояла в «Профсоюзе работников образования». Толку никакого. Когда нам с мужем одобрили ипотеку, мы остались без копейки. Я обратилась в профсоюз, попросила оказать поддержку, ведь я исправно платила взносы годами. Выплатили тысячу рублей. Столько, на их взгляд, нам нужно, чтобы не умереть с голоду. Это было смешно. После этого я вышла из профсоюза. Платить взносов на 3000 рублей в год за коробочку паршивых конфет к Новому году – нет, спасибо. — Расскажите о Вашем диалоге с Ройзманом. — Это было в 2014-м году, перед Новым годом. Я не выдержала и подошла к директору с вопросом: «Как мне выжить на эти деньги?» Она ответила: «Зарплату начисляю не я, а город». В этот день проходила акция по борьбе с наркотиками, и в нашу школу приехал с выступлением [губернатор – Ред.] Евгений Ройзман. Директор предложила: «Хотите поговорить с ним лично?» Я — с удовольствием. — И как прошла эта беседа? — Мы говорили за закрытыми дверями. Я, директор, Ройзман и его помощник. Ройзман сел рядом со мной, но сразу же отвернулся в сторону директора: «Как у вас дела?» Директор ответила: «Все выполняется, 31 тысяча по школе». Я вмешалась: «Да нет у нас 31 тысячи! Вот моя зарплата: 7+8». Его помощник открыл ежедневник и стал что-то записывать: «Это надо к президенту обращаться…» На что я ответила: «Вы скажите, как мне жить». Ройзман повернулся ко мне и сказал: «Знаете, вы молодая, вот и работайте. И держитесь за работу». Задвигая стул, он добавил: «А станет совсем плохо, вы уж приходите. Есть нечего будет, приходите. Что-нибудь порешаем». — Что-нибудь изменилось с тех пор? — Нет. Через месяц после этого случая я узнала из новостей, что Ройзман получил премию в 300 тысяч за какое-то почётное мероприятие. Неужели ему не стыдно? — Риторический вопрос… Связываете ли вы свое будущее со школой? — Пока я должна работать в школе. Мне нужно поднимать сына и племянников. Это умолчали, но пенсионная реформа коснулась и льготных пенсий. Подруга успела до реформы выйти на выслугу, уволилась и ушла в свободное плавание. А моя пенсия по выслуге лет, которую я ждала через 4 года, теперь случится только через 11 лет. Теперь до 55 лет я вынуждена работать за мизерную учительскую зарплату. Я не могу делать сбережения из-за ипотеки. Как только получу пенсию, я уволюсь и перейду на самозанятость, как и подруга. Она завалена работой, но зарабатывает деньги, на которые можно жить. Если изменений в школе не предвидится, оставаться я здесь не буду.
* * *
…Мы привыкли терпеть бесчинства властей и притеснения. Нам до того внушили наше бесправие, что большинству работников рассказывать о своих проблемах опасно и страшно. В психологии есть эффективный деморализующий метод, когда человека помещают в условия нестабильности и неизвестности. Часть зарплаты — лотерея. Количество работы — лотерея. В такой неустойчивой обстановке невозможно спокойно планировать свою жизнь. Неисполнение базовых потребностей расшатывает психику и деморализует. Человеку кажется, что мир — это калейдоскоп, хаос и он ничего не в силах взять здесь под контроль. Руки опускаются. С этой же целью власти швыряют людям гроши надежды, что можно позвонить на «горячую» Путину — и всё наладится. Наладится у одного из миллиона, да. Но это не изменит больную систему власти, которая вместо проводника наших интересов и верного помощника превратилась в Сизифов камень на плечах. При возможности люди стараются избежать несправедливости, устроить свою жизнь по-другому, независимо, свободно. Но не у каждого есть такой шанс. А несправедливости вокруг становится так много, что скоро нужно будет выколоть себе глаза, чтобы её не замечать… Действительно ли положение российских учителей безнадёжно? Нет, это не так. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на действия учителей за границей. 
Учителя ведут борьбу за свои права поистине во всём мире! В богатых Соединённых Штатах учителя из Окленда, Денвера, Лос-Анджелеса в феврале 2019 года устроили забастовку. И тогда же произошла забастовка учителей в совсем не богатом Алжире. В январе бастовали учителя из Польши. В прошлом году массовая забастовка учителей произошла в близкой нам Литве. Об угрозе забастовки заявили в апреле 2018 года учителя Израиля. Даже в пустынной Монголии учителя забастовали в сентябре 2018 года! А учителя Перу пошли гораздо дальше — чтобы привлечь внимание к своему нищенскому положению, они захватили аэропорт… Везде, где учителя сплочены и решительны, они добиваются успеха. И напротив: где каждый боится сам за себя, где мольба вместо борьбы — там учителям работается всё хуже и хуже. Если вы сталкиваетесь с притеснениями на работе, обращайтесь за консультацией и обучением в организации, созданные для отстаивания трудовых прав работников.