Против системы: Калашников и постправда
Фильм-биография похож на рисунок: если черты выделены правильно, мы и в паре штрихов с тёплой улыбкой узнаем близкого человека. Всмотримся в портрет «Калашникова» пера современных кинохудожников. Для удобства закавычу имя героя, чтобы не путать с реальным человеком.
Начинается фильм с обязательных для ура-патриотического попкорна “стрелялок” в стиле “World of tanks”. Бабахи, ранение, госпиталь. Наконец, монтажёр немного утомился, кадры удлинились, можно что-то рассмотреть. Раненый «Калашников» едет в кузове грузовика в сторону тыла. Тупо глядит перед собой с самым мрачным выражением “как всё заколебало”.
В тылу раненые наткнулись на немцев, и герой впервые связно заговорил. Причём сразу зашёл с козырей деревенской диалектики 19-го века вроде “чо”, “справно”. Дальше будут “ежели” и “большие человеки”. Помимо просторечия, создатели подключили невербалику. «Калашников» то и дело чавкает собеседнику в лицо. С набитым ртом его застают чаще, чем за чертежами. Друзья, любимая и даже начальство. После жевания он размашисто вытирает сальные губы и нос рукавом. Ох уж эти простые советские парни, что с них взять. Хорошо хоть, в носу не ковыряет.
Удивительно, но создатели упустили шанс сделать из детства героя вторую «Зулейху», ведь семью Михаила Тимофеевича Калашникова раскулачивали в 30-е. Режиссёр картины Константин Буслов пишет, что тогда фильм получился бы слишком большим. Но, скорее всего, спонсоры кино вроде концерна “Калашников” не хотели бросать тень на имя бренда: вместо чернухи-заказухи настроение фильма уходит в сторону ванильного исторического фэнтези.
“Сначала хотели показать, как Калашников хоронил отца, как в его семье резали скот, — оправдывается Буслов. — Но отказались от этого, потому что получалась слишком большая история, которую не рассказать целиком в рамках двух часов фильма”.
С образованием тоже решили не заморачиваться. «Калашников» малограмотен и одарён от природы. Он всё время изобретал оружие, за что его ненавидели «совки» и лишь случайно не расстреляли.
Просто “бог поцеловал в макушку”, как сказал один из персонажей.
Реальный Михаил Тимофеевич не взялся из воздуха, и никто его не целовал. Но показывать тяжёлые годы обучения сибирского паренька, страстную тягу к знаниям, охватившую крестьянских и рабочих ребятишек в те годы — дело неблагодарное. Не дай бог, зрители попкорном подавятся.
И современный инфантильный мир, точно кривое зеркало, искажает образ.
Сегодня нужен герой, который скажет: «Эй, парень, можешь 20 лет валяться на диване, когда встанешь, у тебя сразу всё получится».
Just do it! Неужели ты глупее этого дикаря?..
Дадим слово реальному Михаилу Тимофеевичу.
«Стихи я начал писать ещё в третьем классе. Трудно сказать. сколько всего было написано мною за школьные годы: стихи, дружеские шаржи и даже пьесы, которые исполнялись учениками нашей школы. Блокнот и карандаш были моими постоянными спутниками: днём и даже ночью».
«Учиться в воронихинской школе было очень интересно. Там был сильный учительский состав из таких же спецпереселенцев, как и мы. Наши наставники пытались дать нам всё, что могли. Школа давала нам не только знания, она развивала в нас творческие задатки, таланты. У меня, к примеру, их было два, каждый из которых находил поддержку моих педагогов: первый — поэзия, второй – техника».
«[В армии, прим. авт.] активизировался творческий поиск в изобретательской и рационализаторской работе в воинских частях, заметно повысился интерес к ней».
«Атмосферу творчества всячески развивали и поддерживали командиры».
«Надо отдать должное нашему ротному — он хорошо знал индивидуальные особенности каждого из нас, умел заглянуть в душу, понимал, какую струну в ней затронуть».
«Так, командир буквально на ходу включил меня в проводившийся в части конкурс на создание инерционного счётчика [танкового боя, прим. авт.]».
«И вновь на помощь пришёл командир роты. Он дал мне возможность в часы самоподготовки заниматься расчётами и вывел на полковую приборную мастерскую».
(“Траектория судьбы”, М.Калашников, Е.Калашникова, 2015).
В 1940 году за изобретение счётчика танкового боя Михаил Тимофеевич Калашников удостоился личной похвалы Георгия Константиновича Жукова и был отправлен доводить изобретение до ума в Кубинку. Эта встреча окончательно определила его будущее как конструктора.
Авторы опустили это в пользу деревенских словечек и чавканья.
Вернёмся в фильм. «Калашникова» отправляют лечиться в тыл, но он сходит с поезда на станции Матай, вдруг решив создать автомат. Вот поэтому герой без стука вламывается к начальнику железнодорожного депо, откуда до армии его “выперли». Ведь только так и поступали с талантами в СССР. И зачем только приехал «Калашников» в это недружелюбное место?
Сопоставим фантастическое “выперли” с реальными воспоминаниями:
«Паровозное депо в Казахстане… Там меня научили всему тому, что потом так пригодилось в армии. Там мои старые товарищи, там друзья-мастера… да ещё какие умельцы! Только они и поймут, и помогут справиться с той почти непосильной задачей, которую я перед собой поставил»
(“Траектория судьбы”, М. Калашников, Е. Калашникова, 2015).
В фильме же между начальником и бывшим подчинённым состоится эмоциональный диалог, который можно свести к последним двум репликам:
— Ну так чо нащет автомата-то?
— Вали нахрен отсюда!
Как это контрастирует с реальностью! Читаем «Траекторию судьбы».
«Естественно, Калашников-начальник [однофамилец, прим. авт.] был очень удивлен – почему же я пришел именно к нему, в паровозное депо? Узнав, что я работал здесь до призыва в армию, он как-то сразу «подобрел»: по-отечески усадил меня на стул и начал расспрашивать о фронтовых делах, о моем ранении, о госпитале. Мне даже показалось, что в его голосе промелькнули особенные отцовские нотки.
Как я сейчас понимаю, по меркам военного времени такое отношение к моей идее было настоящим подвигом».
Родственники и друзья отмечали у реального Михаила Тимофеевича умение заражать окружающих своей идеей. А «Калашникову» всё-таки удаётся получить место в депо, перешагнув через голову начальника. Авторы, видимо, немного перепутали харизму с житейской хитрецой.
Впрочем, сюжет и дальше прогибается под «Калашникова», словно пластилин.
В военкомате, куда он привёз показывать свой автомат, его заподозрили в терроризме и взяли под стражу. Кстати, это реальный факт биографии, но не всё так просто. В фильме конвоиры, словно обезьяны, издеваются над молодым конструктором и дразнят его “церковно-приходской школой”. Параллельно “знающие люди” везут автомат на стрельбище. Увидев, что стреляет оружие хорошо, «Калашникова» немедленно отпускают. Стреляй автомат плохо, посадили бы?
Конечно, в жизни Михаила Тимофеевича отпустили не за качество оружия, а сразу же после того, как цель его приезда подтвердилась через запрос начальству.
«Что ж, время военное, а тут приходит в военкомат какой-то сержант с оружием… Конечно, это вызвало подозрение и была проявлена высокая бдительность. Так что обижаться мне было не на кого».
(“Траектория судьбы” М. Калашников, Е. Калашникова).
«Калашников» вообще капризен, будто завидная невеста. Кидает обидки, когда можно и нельзя. Буслов писал, что хотел «фильм про мотивацию, про комплексы». И явно перестарался с этими пунктами.
В Москве на предложение работать и доучиваться талантище «Калашников» лишь цокает языком. Ну не будет же он сразу соглашаться, надо и поныть.
Начальник сурово угрожает: “Будет выпендриваться — на гауптвахту на трое суток. И не кормить!”
Видимо, кушать «Калашников» любит. Обошлось без угроз кровавым застенком НКВД. Хотя, ведь у героя есть поцелуй божий — антидот против нквдшников. И он ему пригождается в каждой сцене.
Например, когда «Калашников» с сопровождающим везут образец автомата, герой встречает своего брата. Вагон-клетка везёт братца из ниоткуда в никуда. Тем не менее, герой не испытывает логичного страха. Более того, по дороге со станции «Калашников» устраивает мордобой с сопровождающим его садистом-нквдшником. Избитый нквдшник повержен и лежит в грязи. Словно ласковый котёнок, он предлагает всё забыть. Почему, вдруг? Точно. Поцелуй божий работает!
Вот, кстати, невинное воспоминание Михаила Тимофеевича, взятое за основу:
«Ну, что ж, место уже знакомое и дорога до полигона пройдена мной не один раз (…) Весь день дул холодный северный ветер, а к вечеру началась настоящая метель. (…) Замёрзшие ноги едва находили путь. А тут ещё наш «багаж»!.. [опытный образец оружия, прим. авт.] Нести его не было сил, да и тропа не позволяла нам идти нормально. Измучившись, мы решили снять с себя ремни, обвязать ящик и так, волоком, дотащить его до проходной полигона.
Но вот уже мы добрались до леса, и деревья смягчили напор ветра, заслонив нас от снежной бури. (…) Наконец-то вдали замелькали долгожданные огоньки, и мы убыстрили шаг, мечтая о скором тепле и отдыхе. (…) Дежурный уже знал о нашем прибытии, и вскоре мы уже пили горячий чай в тёплой комнате полигонной охраны».
Закомплексованный, замотивированный по самую макушку «Калашников» и в великий День Победы умудряется думать лишь о том, что его автомат никому не будет нужен. Ведь война кончилась, завод закроют, работу он потеряет. Утешим героя: в Советском Союзе заводы не закрывали и разработки массово не сворачивали.
Реальный Михаил Тимофеевич писал: «Победы нашей Армии отнюдь не расслабляли нас, оружейников, а ещё больше придавали творческих сил и энергии».
И действительно, после войны конструктора посылают в Ковров дорабатывать автомат. Но снова «Калашников» недоволен. Вот он «крутит мозг» жене своими депрессивными фантазиями. В Коврове его обидят, выделив “опять” только “верстак и кувалду”. Там же работает знаменитый Дегтярев, который обязательно будет соревноваться за создание автомата нечестно. Хотя за фильм «Калашникова» ни разу не обделяли, но надо же «раскрыть характер».
В Коврове мрачные фантазии «Калашникова» снова не оправдались. Правда, когда начинаются испытания автомата Дегтярева, «Калашникова» с его изобретением просят подождать пару дней. И тут натужно высасывается конфликтик о «давлении» на героя. «Калашников» впадает в истерику. Ждать! Он же столько работал! И он устраивает стрельбы прямо на улице. Спасибо, что не по прохожим. Ну, вы догадались. Никто за это его не тронул — божий антидот.
Квасная православная тема вьёт в фильме уютное гнёздышко. «Калашникова» провожают на полевые испытания застольем, которое больше напоминает белогвардейские посиделки с рассуждениями о божьем даре. Персонажи “служат Отечеству”. Почему не «Советскому Союзу», ведь так говорили существенно чаще? Сцены, происходящие на фоне луковок церквей как бы намекают, что это “ОН” на самом-то деле стоит за созданием автомата.
Оружие сладко купают в золотистой водичке под пафосную музыку, чтобы даже ребёнок понял: автомат принимает святое крещение. И если бы не портретики Сталина в каждой сцене, можно было подумать, что дело происходит в альтернативной Российской Империи.
В реальности с верой не все однозначно. В 2012 году Михаил Тимофеевич уверовал и написал покаянное письмо за создание автомата патриарху, которое обсмаковали в СМИ. Тяжело читать этот документ. Он написан как раз в деревенской стилистике. Хотя в интервью и книгах слог у Михаила Тимофеевича совершенно другой. Письмо оставляет ощущение навязанности извне.
В постсоветские годы журналисты агрессивно намекали конструктору, что не создай он свой автомат, «все были бы живы”. Таков уж закон капитализма: виноват кто угодно, только не система. Автоматы продают в Африку и наживаются на смертях детей — виноват, конечно, конструктор автомата.
Дочь Калашникова в интервью хвалит фильм. Родственникам приятно, что киноделы вообще вспомнили о них, об отце и муже. Забытым людям хочется получить свою крупицу внимания, пусть и такого?
«Это фильм о человеке, который творцом был. Это своеобразный прорыв, так как сквозь сегодняшний шквал боевиков и криминальности вдруг такой фильм», — рассказала дочь конструктора Елена Калашникова.
Буслов, режиссер фильма, благородно заложил дом, чтобы закончить картину и выплатить зарплаты киногруппе. Хотя у нас чаще замораживают проекты, просто выкидывая людей.
«У меня не было выхода. Продав дом, выплатил зарплаты за два месяца. И процесс пошёл», — сказал режиссер.
Но, если честно, получилось ли хорошее кино? Реальному Михаилу Тимофеевичу Калашникову помогали товарищи, друзья и даже конкуренты. Старшие конструкторы брали под отеческое крыло, начальство поддерживало деньгами, рекомендательными письмами, добрым советом. Были в Советском Союзе конструкторские бюро и институты, соревновательный дух. Была благоприятная почва, которая помогла простому пареньку развить свои таланты.
«Выручала глубочайшая самоотдача. Иногда я с грустью думаю: как нам не хватает ее сейчас! Как бы она нас выручила, может, всех вместе и зажгла бы, и снова сплотила!»
(“Траектория судьбы”, М. Калашников, Е. Калашникова, 2015).
А что досталось съёмочной группе? Госзаказ на поливание грязью Советского Союза. Культурный вектор на героя-инфантила и длиннющий список бизнес-интересантов, чьи ожидания нужно удовлетворить. Ведь Калашников – это мировой бренд. И, если символ вдохновляет, то бренд – продает. В итоге получился фильм без логики и конфликта. Без жуткой Зулейха-чернухи, ведь бренды такое не любят.
Ванильная двухчасовая реклама автомата с унылым героем, сусальным Советским Союзом, православными политруками и зверскими нквдшниками. Очередная такая «реальная» история.