Простые числа: Как барыжить чужими идеями (feat. BadComedian)
Всем привет! Какая из акул капитализма кажется вам наиболее зубастой? На чьём фоне Walmart выглядит пивным ларьком, а Citigroup – уличным менялой? Какой бизнес сулит самые высокие прибыли, которые к тому же тщательно оберегаются государством? Возможно, вы подумали про нефтяные корпорации или РПЦ, но это всё шпана по сравнению с по-настоящему серьёзными господами – научными издательствами.
Но что за вздор? Кому нужна эта скучная писанина про пищеварение кузнечиков и диалекты вепсского языка? Разве на этом вообще можно заработать? Оказывается, ещё как можно.
В 2019 году глобальные расходы на исследования составили 2,5 трлн долларов – как ВВП целой Франции. Наука открывает нам путь в космическое пространство и глубины океана, даёт рецепты борьбы с бедностью и неизлечимыми болезнями. Однако вход в мир знаний оказывается совсем не дешёвым, особенно, когда ключи от его дверей лежат в карманах нескольких весьма могущественных и чрезвычайно жадных привратников.
Функцию таких ключей выполняет интеллектуальная собственность – пожалуй, самое гадкое порождение капитализма. О ней сегодня и поговорим.
А разобраться в этом запутанном вопросе нам поможет один из самых известных российских видеоблогеров – Евгений Баженов – BadComedian — который не понаслышке знаком с тем, какое влияние институт интеллектуальной собственности оказывает на творчество и повседневную жизнь.
«Наш век – торгаш; в сей век железный
Без денег и свободы нет.
Что слава? – Яркая заплата.
На ветхом рубище певца.
Нам нужно злата, злата, злата:
Копите злато до конца!
…
Позвольте просто вам сказать:
Не продается вдохновенье,
Но можно рукопись продать».
Александр Сергеевич Пушкин
Эти строки были написаны великим поэтом в 1824 году, в эпоху зарождения в России капитализма. Его фундаментом являются рыночные отношения, которые проникают во все сферы нашей жизни.
В рыночной экономике всё становится товаром: природные ресурсы, рабочая сила, средства производства. А ещё права, эмоции и, конечно, идеи и знания, т.е. продукты не только физического, но и умственного труда. Для того, чтобы формализовать отношения вокруг результатов творческой деятельности сложился институт интеллектуальной собственности.
Вообще интеллектуальная собственность означает закрепление за кем-то временного исключительного права на продукт умственного труда. В бытовом употреблении интеллектуальная собственность часто понимается как синоним авторского права. Но это не совсем верно с правовой точки зрения.
Юридически авторское право входит в понятие интеллектуальной собственности наряду с патентным правом (например, на изобретение), смежными правами (на исполнение песни), правом на средства индивидуализации (товарный знак), правом на секреты производства (ноу-хау) и так далее. В свою очередь авторское право относится к использованию произведений науки, литературы и искусства. И дальше об интеллектуальной собственности будем говорить преимущественно на этом примере, поскольку именно авторское право становится в последние годы главным полем битвы на просторах интернета.
Интеллектуальная собственность — понятие насколько широкое, настолько и противоречивое. Первый закон об авторском праве был принят в Англии еще в начале 18 века.
Согласно закону, авторы авторов карт, книг и чертежей получали эксклюзивные права на свое произведение на период в 14 лет. По его завершению произведения становились общественным достоянием, а значит, кто угодно мог использовать их любым образом, но с обязательным указанием первоначального авторства. То есть закон защищал интересы авторов, которые в те времена находились в полном подчинении у издателей. В обмен на гонорар владелец издательства получал эксклюзивные права на произведение — ну, прямо как сегодня.
К проблеме доминирования торговцев над творцами вернёмся позже. Пока же заметим, что сегодня на уровне государств и международных организаций никто не подвергает сомнению исключительную значимость и важность института интеллектуальной собственности.
К примеру, ЮНЕСКО — специализированное учреждение ООН по вопросам образования, науки и культуры — официально признает, что авторское право способствует как творческой деятельности, так и деятельности предпринимателей, поскольку гарантирует их инвестиции, обеспечивая таким образом развитие индустрии культуры, и, соответственно, широкое распространение произведений в интересах общества. Однако, несмотря на это, интеллектуальная собственность подвергается серьезной критике с самого своего зарождения и сегодня является одной из наиболее конфликтных областей права.
Пожалуй, наиболее вы¬дающимся критиком интеллектуальной собственности в XIX столетии был французский теоретик анархизма Пьер Жозеф Прудон, посвятивший этому вопросу отдельное сочинение — «Литературные майораты». Несмотря на некоторую наивность, многие его суждения сохраняют актуальность и сегодня. Например, он утверждал, что наделение конкретного человека правами на продукт творчества нарушает права всего общества.
«Взгляните на поле, можете ли вы сказать, который колос раньше всех вышел из земли и есть ли возможность предположить, что все колосья вышли из земли благодаря инициативе первого. Почти таково же и положение тех творцов…, которых хотят обратить в каких-то благодетелей человеческого рода. Они увидели, выразили то, что уже было в мысли общества… они придали более или менее красивый вид предмету, уже задолго до них идеализированному в воображении народа… Но зачем лишать человечество его достояния…? Интеллектуальная собственность … отнимает у общества ту законную часть, которая при¬надлежит ему в произведении всякой идеи и всякой формы».
(Источник Прудон П. Ж. Литературные майораты. СПб.: Издание Жиркевича и Зубарева, 1865. сс. 148-149)
И действительно уязвимым местом интеллектуальной собственности является утверждение, что идея приходит в голову только кому-то одному. Практика показывает, что состояние науки в определенный момент времени может «подготавливать» открытие или изобретение, которое может быть сделано разными независимыми людьми примерно в одно и то же время.
Как учесть вклад, который внесли в написание книги родственники и друзья автора, в среде которых формировалась его личность? Как вознаградить режиссёра, картина которого вдохновила писателя к творчеству? И как быть с реальным историческим персонажем, чей образ писатель воплощает в своей книге? А ведь без них произведение не увидело бы свет. Логика рынка не даёт ответа на такие вопросы, поскольку их невозможно уложить в закон стоимости – главное правило, в соответствии с которым функционирует рыночная экономика.
Исторические границы капитализма — эпоха промышленного производства. И как только рыночные отношения выходят за рамки обращения материальных благ, они тут же начинают давать сбой. Например, когда производитель продаёт стул или пару ботинок, то цена товара в общем случае покрывает издержки на его производство и обеспечивает среднеотраслевой уровень прибыли. Создание каждой следующей единицы товара сопряжено с дополнительными трудозатратами. Следовательно, она имеет свою стоимость, а, значит, и цену.
Но как быть с электронной копией книги, песни, фильма? При её создании не задействуется и капли человеческого труда. Товар создаётся единожды, а затем может становиться предметом купли-продажи бесконечное количество раз.
А в случае с такими произведениями как Библия, «Капитал» или «Война и мир», аудитория которых пополняется новыми и новыми поколениями читателей, доля труда автора, редактора и верстальщика в одном экземпляре становится исчезающе малой.
Однако магазин Amazon предлагает нам приобрести электронную версию избранных сочинений Маркса – всего-навсего на 390 страниц – за 13 долларов. И это при том, что никакой гонорар автору платить не надо.
Это, кстати, касается не только произведений давно умерших авторов. Современные научные издательства в большинстве своём также никак не оплачивают труд исследователя. Однако это не мешает им выставлять статьи и монографии на продажу за немалые деньги.
Например, мой текст о проблеме деглобализации, написанный в рамках научного проекта нашего канала, Тэйлор энд Фрэнсис предлагает приобрести за 45 долларов. Надо ли уточнять, что за свой труд от издательства я не получил ни копейки. Как и за рецензию на статью другого автора, которую меня попросила подготовить редакция журнала.
Всё это делает издательское дело весьма прибыльным бизнесом. Как и в любой другой отрасли рыночной экономики здесь происходят процессы накопления капитала и монополизации.
Половина мирового рынка издательского дела контролируется всего четырьмя компаниями. А на первую десятку приходится уже 65% отрасли. Крупнейшим собственником научных статей является издательский дом Elsevier, выпускающий около 2000 научных журналов и 250 000 статей в год.
Рентабельность до уплаты налогов, процентов и начисления амортизации у компании RELX, которой принадлежит данный бренд, в 2019 году составила 35,9%. Для сравнения, у владельца Google холдинга Alphabet Inc. этот показатель равен 30,02%, у крупнейшего производителя вооружений Lockheed Martin Corp. — 14.89%, у Toyota Motor Corp – 13,24%, у Walmart Inc. — 6,19%.
EBITDA margin = EBITDA / Выручка x 100%
EBITDA – прибыль до уплаты налогов, процентов и амортизации.
Выручка – доходы от реализации товаров и услуг
Такой метод расчёта рентабельности показывает: чем выше процент, по отношению к общей выручке тем меньше операционные, т.е. некапитальные расходы. К ним относятся оплата труда персонала — редакторов, корректоров, веб-дизайнеров, системных администраторов, менеджеров — затраты на аренду помещений, коммунальные платежи и т.д. Это значит, буквально следующее: высокая маржа крупнейшего издательства – результат завышенных цен. И ничего, кроме жадности собственника, не мешает компании их снизить.
Эти предположения подтверждаются исследованием Deutsche Bank, проведённым в далёком 2005 году. (Deutsche Bank AG. Company Focus: Global Equity Research Report. January 11, 2005. Reed Elsevier: moving the supertanker; p. 36) Его авторы уверены, что вклад издательства в научную публикацию статьи слишком мал. А если бы процесс издания действительно был бы таким сложным и дорогостоящим, как утверждают в Elsevier, маржа в 40% была бы недостижима.
По некоторым оценкам, более 80 % выручки крупных издательств обеспечивают университетские библиотеки, вынужденные покупать подписку на журналы. Для них расходы на каждый журнал могут достигать десятков тысяч долларов в год, при том, что нередко подписка возможна только на набор журналов, который формирует сам издатель. Цены на подписку постоянно растут, значительно опережая средний уровень долларовой инфляции. Всё ведёт в том числе к удорожанию высшего образования и, как следствие, усиливает кредитную кабалу, в которую попадают студенты и их семьи. Ролик на эту тему мы снимали в прошлом году.
Крупные издательства захватили наиболее значимые научные журналы и фактически лишают авторов возможности отказаться от навязанных ими условий. Так, любое исследование начинается с обзора литературы.
Прежде, чем браться за изучение любого вопроса, необходимо понять, а что науке уже известно по этой теме. Какие недостатки содержатся в публикациях коллег, и какие пробелы необходимо заполнить для лучшего понимания той или они предметной области.
Не будет преувеличением сказать, что всякая серьёзная научная работа требует изучения сотен источников. И если деятельность автора не связана с освоением крупного гранта, а сам он не является сотрудником ведущего университета, оплатившего подписку, возможностей провести качественное исследование у него просто нет. Это отсекает от науки жителей малых городов и бедных государств, а также независимых учёных и небольшие исследовательские коллективы.
Elsevier не гнушается использовать своё господствующее положение в отрасли, продвигая интересы отдельных компаний. Так, в конце 2000-х издательство выпустило серию журналов, мимикрирующих под научные.
В них под видом добросовестных исследований были опубликованы рекламные материалы одного из крупнейших производителей фармацевтической продукции Merck. Всего Elsevier издало шесть журналов, целиком спонсировавшийся фарминдустрией. После разоблачения одного из них президент компании Майкл Хансен вынужден был публично в этом признаться.
Компании тщательно оберегают своё монопольное положение, лоббируя принятие соответствующих законов органами государственной власти. Наиболее одиозные из них – Законопроект «О противодействии онлайновому пиратству», Закон о защите интеллектуальной собственности и Закон о научно-исследовательских работах – предлагали запретить в США открытый доступ к исследованиям, финансируемым из федерального бюджета. Также предлагалось по запросу правообладателя незамедлительно блокировать любой сайт, нарушающий права интеллектуальной собственности.
В 2012 году эти инициативы взывали массовое недовольство учёных, простых пользователей интернета и участников многих сетевых проектов, основных на свободном распространении знаний.
А Википедия в знак протеста на 24 часа прекратила свою работу. В итоге в первоначальном драконовском виде законопроекты приняты не были.
Однако это не значит, что проблема на этом была решена. В США государство активно защищает интересы правообладателей, которыми в большинстве случаев являются не авторы, а крупные компании. Причём далеко не только в научной среде.
Так, в истории США срок действия авторских прав продлевали 5 раз. С 1970-х он начинает отсчитываться от даты смерти автора, что уже никак не объяснишь заботой о его интересах. А вот кому продление срока действительно выгодно, так это корпорациям. Например, закон 1998 года о продлении срока действия авторских прав до 70 лет после ухода автора из жизни, был принят в США специально, чтобы сохранить за компанией Уолт Дисней право коммерчески эксплуатировать образы из своих старых мультфильмов. Закон даже получил неформальное название «Закон о защите Микки Мауса».
Отдельной проблемой является использование интеллектуальной собственности для сведения личных счётов. Страйки за нарушение авторских прав, когда в споре заканчиваются аргументы – обычное дело для современного Ютуба. А в 2019 году Евгений Баженов получил аж целый судебный иск от компании «Киноданс» в отместку за критический разбор фильма «За гранью реальности». Конфликт в итоге уладили, но осадочек остался.
Далее следует отрывок из интервью Евгения Баженова о перипетиях судебного процесса, длившегося около полугода. Кинокомпания сначала отказывалась от переговоров, не хотела идти ни на какие компромиссы. Но благодаря поддержке общественности удалось отстоять возможность просмотра ролика на YouTube без каких-либо изменений. В ходе процесса юристы кинокомпании пытались ссылаться на судебный прецедент, где был определен объём заимствований в курсовой работе, который сочли «украденным». Но Евгению удалось доказать, что закон так не работает. Нигде в законе нет конкретных недопустимых объемов цитирования. В нем говорится, что можно использовать такое количество материала, которое необходимо для раскрытия целей цитирования.
Короче говоря, крупный бизнес активно продвигает свои интересы в любой отрасли. Так может быть проблема кроется лишь в плохом регулировании, которое осуществляет государство? Возвращаясь к издательскому делу, можно ли будет назвать проблему решённой, если правительство заставит издательства снизить цены на статьи, будет более строго следить за соблюдением антимонопольного законодательства или даже принудительно разукрупнит рыночных гигантов? Нет, это лишь немного упростит жизнь учёным, но не позволит преодолеть главное противоречие капитализма – между общественным характером производства и частной формой присвоения результатов труда.
А как уже было сказано раньше, в области производства знаний общественный характер труда достигает своего апогея. Социальные конфликты, которые возникают вокруг института интеллектуальной собственности, обостряясь год от года, дают нам недвусмысленный сигнал: наш мир стоит на пороге величайших перемен.
Цифровизация экономики, повсеместное развитие IT, появление дешёвого и доступного интернета создали все необходимые условия для свободного распространения информации. Человечество получает почти безграничные возможности приращения научного знания, повышения образовательного, культурного уровня каждого члена общества. Единое свободное информационное пространство позволяет привлечь к решению той или иной социальной, научной, инженерной проблемы сотни миллионов умов со всей планеты. Производительные силы сделали колоссальный шаг вперёд и их дальнейшее развитие, бесспорно, отвечает объективным интересам всего общества.
Однако производственные отношения застыли на предыдущей ступени.
Капитализм не знает иного способа распределения благ, кроме товарно-денежных операций, и мотивов к производству, отличных от извлечения прибыли. Мы можем сколько угодно обвинять издателей в жадности. Это будет насколько справедливо, настолько же и бессмысленно. Система просто не может работать иначе. Чтобы журнал вышел в свет, его собственник должен получить прибыль на авансированный капитал. Для этого необходимо продавать издание и всячески препятствовать его свободному распространению. Так рынок ставит искусственные преграды в виде интеллектуальной собственности на пути прогресса.
Чтобы двигаться вперёд человечеству необходимо разрубить этот гордиев узел – т.е. упразднить рыночные отношения, в том числе такие его институты как интеллектуальная собственность. Это придётся сделать рано или поздно. Так же, как когда-то на закате феодализма обществу отказаться от поземельной зависимости и сословного деления ради перехода к отношениям наёмного труда и создания рынка рабочей силы. Без этого переход производства к индустриальному укладу был бы невозможен.
Однако как раньше, так и сейчас правящий класс всеми силами противится объективно назревшим переменам. И в таком случае общество начинает стихийно искать пути преодоления искусственно установленных барьеров. Так, в сети появляется всё больше инструментов, с помощью которых каждый может получить доступ к информации.
Торрент-трекеры, бесплатные онлайн-библиотеки и кинотеатры – перечень самых известных проектов представлен сейчас на экране — конечно, для того чтобы вы о них и никогда не пользовались, ведь это нарушает действующее законодательство.
По всему миру растёт пиратское движение, а прогрессивные политические силы ставят на повестку дня идеи свободы некоммерческого обмена информацией и недопустимости его преследования по закону.
Возникает всё больше сообществ, занимающихся созданием свободного программного обеспечения, в т.ч. с открытым кодом, что позволяет постоянно улучшать его и создавать на его базе новые продукты.
В общественный обиход вошло понятие «копилефт». В основе этой концепции лежит принцип открытого доступа к информации, её некоммерческого использования и распространения результата на таких же некоммерческих условиях. Наиболее известный пример копилефта — лицензия Creative Commons, на основе которой работает Википедия.
Принцип свободного распространения знаний можно выразить с помощью меткого наблюдения писателя Бернарда Шоу:
«Если у вас есть яблоко, и у меня есть яблоко, и мы обмениваемся яблоками, то у нас с вами все равно будет по одному яблоку. Но если у вас есть идея, и у меня есть идея, и мы обмениваемся этими идеями, то у каждого из нас будет по две идеи».
Короче говоря, реалии современного мира показывают нам: чтобы на свет появилась новая песня, книга, программа или статья совершенно не обязательно наличие частного собственника.
В эпоху цифровых технологий он становится совершенно архаичной фигурой, ненужным посредником между художником и его аудиторией. Общество всё сильнее пытается его отторгнуть и дело заключается лишь в том, чтобы довести уже начавшиеся перемены до конца.
Однако остаётся важный вопрос: значит ли, что упразднение интеллектуальной собственности будет сопровождаться и отказом от вознаграждения автора? И какой мотив, кроме денег, заставит писателя, учёного и программиста создавать что-то новое?
В долгосрочной перспективе всё более-менее ясно. Научно-технический прогресс позволяет обществу постоянно снижать стоимость товаров, делая их всё более доступными. В экономике будущего, где машина полностью заменит человека в материальном производстве, блага станут настолько доступными, что никому уже не придётся идти на работу ради выживания. Очевидно, в таком случае вырастет значимость иных мотивов к труду, таких как общественное признание, удовлетворение от самореализации в творчестве. Кстати, на эту тему рекомендую посмотреть один из наших старых роликов.
Но какие альтернативы интеллектуальной собственности есть уже сегодня? Кто будет кормить автора, обеспечивать учёного лабораторным оборудованием, а музыканта доступом к инструментам и студии? Изобретать велосипед тут не надо.
Источником финансирования должны стать общественные фонды, которые могут иметь самые разные формы, например, государственные – они существуют и сегодня. Тогда всё, что стало результатом работы автора переходит в достояние общества, т.е. налогоплательщиков. Фонды могут быть международными, т.е. созданными для обеспечения работы таких наднациональных проектов как Википедия. Общественные формы финансирования позволяют каждому человеку проявить свои таланты.
Так, уже сегодня работу автора может поддерживать его аудитория, оказывая ему поддержку в виде донатов и продвижения в соцсетях. И несмотря на то, что такая помощь в основном носит денежную форму, она выходит далеко за рамки рыночных отношений. Зритель поддерживает любимого автора добровольными взносами, напрямую не получая ничего взамен. Здесь нет места товарно-денежным операциям, ведь пользоваться плодами творчества автора может каждый, вне зависимости от того, отправил он донат, или нет.
На таких принципах работают многие современные блогеры, а общественное финансирование позволяет работать и развиваться чрезвычайно успешным проектам, таким как канал Евгения Баженова.
Далее приводится отрывок интервью с Евгением Баженовым, в котором он рассказал, что его канал существует на «донаты» и «монетизацию» с YouTube. Даже при отключении рекламы проект будет продолжать существовать за счёт общественной поддержки. Евгений отрицательно относится к рекламе внутри видеороликов, поэтому осознанно отказался от использования подобных прибыльных интеграций.
Вывод из всего вышесказанного такой. Одним из серьезнейших препятствий на пути человеческого прогресса является интеллектуальная собственность, которая защищает не авторов, а торговцев — чаще всего компании, приобретающие эти права, управляющие ими и ограничивающие доступ людей ко всему новому. Общество пытается освободиться от этих оков, но передовые инициативы упираются в господство крупного капитала. Историческая правда на нашей стороне, но, чтобы ускорить движение по пути прогресса, необходимо приложить дополнительные усилия. В наших возможностях – содействовать политическим силам, которые выдвигают требования о пересмотре прав интеллектуальной собственности; поддерживать коллективы энтузиастов, которые создают бесплатные продукты для свободного использования; наконец, самим становиться творцами и делиться своими знаниями и навыками с окружающими. Ведь зажигая свечу от другой свечи, вы не воруете огонь, а распространяете его.