Профсоюзы Германии
Меня часто спрашивают, ну а как с борьбой рабочих в Германии, как с профсоюзами? Трудно очень об этом говорить, потому что реалии совершенно другие, ничего общего с российскими. Сейчас попробую вкратце описать эту систему. ФРГ — страна победившей социал-демократии. Да, вот так она, социал-демократия и выглядит, как нормальный агрессивный империализм, а что вы хотели? Почему это так? Не потому, что «пособия платят» (в РФ их тоже платят). А потому что классовая борьба включена в систему. Очень удобно. Вы нам классовую борьбу? Пожалуйста, давайте, мы и с ней можем прекрасненько жить. Полезная даже вещь, если вдуматься.
1. На что существуют профсоюзы?
Естественно, на взносы трудящихся, их членов. Причем взносы не такие уж маленькие и строго контролируются. 1% от брутто-дохода вынь да положь. Как-то у меня увеличилась зарплата, так пришлось за 3 месяца доплачивать еще, снимают прямо со счета. Все делается автоматически. Это тебе не профорг, бегающий за всеми «а ты профсоюзный взнос заплатил уже?» Но трудящимся от этого в общем-то не так плохо, потому что все эти взносы можно в результате получить обратно с выплаченных налогов. Единственное, кому плохо — тем, у кого доход такой маленький, что они и налогов не платят. Но при этом и взносы тоже маленькие совсем (если не ошибаюсь, безработные платят 1,5 евро в месяц). Таким образом, для члена профсоюза эти выплаты — как бы откладывание денег на потом, после заполнения налоговой декларации и подачи справки из профсоюза, все эти деньги вернутся. Таким образом, профсоюзы в Германии по факту содержатся из государственного бюджета.
2. Защита профсоюзов.
Члены профсоюзов и советов предприятий защищены целым комплексом законов. В ответ они, правда, и действовать должны строго по закону, регулирующему переговоры, требования, забастовки и т.д. Рядовой член профсоюза, работающий где-то, совершенно не должен афишировать свое членство на работе. С другой стороны, он может это сделать, если он активист, и тогда его обязаны отпускать на профсоюзные мероприятия, давать отгулы и т.д. В общем, тут все зависит от личных отношений с начальством — хочешь ты это афишировать или нет. Естественно, никакое преследование за профсоюзную деятельность невозможно по закону. Основную работу особенно в крупных профсоюзах (типа Верди, ИГ Металл) выполняют обычные служащие, работающие за зарплату. Хотя, конечно, чтобы устроиться на такую работу, надо сначала проявить себя как активист и иметь социал-демократические (более или менее левые) взгляды. С другой стороны, в профсоюзах нередко работают люди, состоящие в центристских и правоцентристских партиях (ХДС-ХСС), а СДПГ — вообще для профсоюзов мать родная. Естественно, все эти люди обладают всеми нормальными правами и льготами немецкого служащего, у них нормальная зарплата, и никому не придет в голову их в чем-то обвинять. Поэтому быть тружеником профсоюза в Германии почетно, удобно, выгодно и ни в коем случае не опасно. Рядовые трудящиеся — члены и активисты профсоюзов — конечно, плюшек за это не имеют, но тем не менее, могут получить бесплатную консультацию адвоката по трудовому праву (по меньшей мере в Верди — и по правам квартиросъемщиков), ну и конечно, им окажут консультационную помощь в формировании совета предприятия (о том, что это такое — дальше).
3. Какие бывают профсоюзы и как они работают?
Профсоюзы вообще не работают на уровне отдельных предприятий и не имеют дело с конкретными капиталистами. Разве что это ну очень, очень крупный капиталист. Профсоюзы работают на уровне целой отрасли. И тут они различаются по величине. Есть маленькие профсоюзы, ну например, профсоюз лесников или даже профсоюз Бундесвера. А есть гигантские, как Верди, который объединяет целую кучу самых разнообразных отраслей: общественный транспорт, мусорщиков, уборщиц, воспитателей, медсестер и весь уход, упаковщиков, торговлю, служащих государственных учреждений, чиновников и т.д. Крупнейшие из них собраны в Немецкое Объединение Профсоюзов. Есть также христианские профсоюзы, католические и евангелические, и их объединения. Иногда в одной и той же отрасли действуют два и более профсоюза. В немецком трудовом праве существует понятие «тарифный договор». Это — договор между профсоюзом и «объединением работодателей» (капиталистами) данной конкретной отрасли. Не отдельного предприятия, а именно отрасли: например, машиностроения или розничной торговли. Это одно даже из ключевых понятий немецкого трудового права! Из этого ясно, какую гигантскую роль в здешней системе трудовых отношений играют профсоюзы. Также из этого можно понять, почему членов профсоюза никто не преследует — на таком высоком уровне уже никаких преследований не бывает. Ведущие члены профсоюза (не рядовые взносоплательщики, конечно) определяют в переговорах с капиталистами судьбу сотен тысяч рабочих! Или даже миллионов. Эти переговоры ведутся примерно так. Предположим, инфляция сильная, относительная величина зарплат резко упала, индексации нет. Профсоюз тут вылезает на сцену и говорит объединению капиталистов (есть, как правило, такие «союзы работодателей»):
А давайте поднимем всем уборщицам (к примеру) зарплату на 6%.
Капиталисты, конечно, отвечают в смысле «фиг вам». Тогда профсоюз посылает на крупные предприятия, где работает много уборщиц (и в крупные фирмы по уборке) своих представителей, которые без нажима, мягко-нежно приглашают работниц поучаствовать такого-то числа в предупредительной забастовке. Часть работниц всегда соглашается. Обычно не все. Предупредительная забастовка длится один день и вреда никакого не наносит. За нее потом всем выплачиваются компенсации, все довольны. Увольнять и преследовать за забастовки никого нельзя, на то есть закон. Начинается второй раунд переговоров. Капиталисты говорят: ну ладно, повысим зарплату на 2%. Профсоюз: а мы тогда еще забастовку устроим… И т.д. В конце концов, торги (после нескольких раундов) заканчиваются, капиталисты поднимают зарплату на 4%, все довольные, счастливые расходятся по домам. Хотя инфляция была 6%. Иногда, конечно, забастовки бывают довольно-таки жесткие, как в недавнем случае с немецкими железнодорожниками. Ну еще профсоюзы, как уже сказано, оказывают консультационную помощь, иногда организуют различные курсы и мероприятия, действуют в политике (выдвигая левые но умеренно левые- требования, скажем, даже Линке обычно радикальнее, чем профсоюзы). Собственно с трудящимися профсоюзы не работают.
4. А что такое совет предприятия?
С трудящимися работает совет предприятия (Betriebsrat). Конкретного. Это большая разница. Скажем, меня просили написать в «профсоюз Форда», но нет никакого профсоюза Форда, есть только отраслевой профсоюз! Но на каждом заводе Форда есть свой совет предприятия. И вот он-то занимается непосредственно проблемами работников данного предприятия! Этот совет выбирается самими трудящимися, из их же числа. И туда работники могут обратиться со своими вопросами и возмущением: почему не выполняется закон о трудовом времени, и мы пашем как папы Карло по 60 часов в неделю? Почему мне отпуск недодали? Почему у нас все время сверхурочные, и за них не платят? Почему того-то несправедливо уволили? И т.д. Ну и совет предприятия идет к хозяину предприятия или к менеджменту и с ним решает эти вопросы. Если они не решаются, можно обратиться в профсоюз, и те помогут провести забастовку. Если решат, что это целесообразно. К членам советов предприятий капиталисты относятся уже куда хуже, чем к профсоюзникам. Правда, и тут есть законы. Члена совета предприятия нельзя уволить. Вообще, никак, ни за что. Ну только если он уж совсем нарушил закон, проворовался или выдал тайну предприятия иностранной разведке. Вообще все увольнения должны согласовываться с советом. Дал совет разрешение — можно увольнять, нет — «фигушки». Вот такая суровая жизнь у немецких капиталистов. Неудивительно, что советы предприятий они не любят. И в рамках закона стараются их как-то того… чтобы они не очень «возбухали». На крупных фирмах, заводах советы предприятий терпят как необходимое зло. Да там они в общем-то часто скуплены и действуют в интересах работодателя в основном. Мелкие же и средние фирмы всеми силами сопротивляются появлению у себя такого совета. Как? Ну например, сейчас чуть ли не половина работников в Германии имеют лишь временные договора (их можно продлить на два года). Если такой работник что-то начнет требовать, его не надо увольнять — можно просто не продлить договор, и все дела. Кстати же, с временным договором нельзя и быть избранным в совет предприятия. Я слышала истории о том, как люди, попытавшиеся создать совет предприятия, потом просто никуда не могли устроиться.
5. Можно ли назвать это классовой борьбой?
Мы считаем, что все-таки да. Хотя собственно рабочие в этой борьбе зачастую играют очень пассивную роль. «Ой, у нас тут вроде забастовка будет. Ну пошли пивка попьем». Пока там профсоюзники ругаются с начальством. Естественно, это борьба только экономическая. Политические забастовки (а это может быть только всеобщая, крупная забастовка) в Германии запрещены законом. Поэтому они невозможны. Не потому, что прям-таки все испугались возможного ареста и репрессий. А потому что это физически абсолютно невозможно: чтобы организовать забастовку, надо сначала как-то проинформировать о ней рабочих, а уже это никак не получится, так как нарушения закона здесь отслеживаются на самой ранней стадии. Отберут листовки и закроют. Никакая «подпольная деятельность» не выйдет — много бдительных начальников вокруг. Естественно, эта борьба служит укрепляющим фактором государства. Такое ощущение, что диалектику они тут хорошо усвоили, единство и борьба противоположностей — куда более мощная опора, чем однобокая защита одних только интересов капиталистов. Рабочие понимают, что в стране есть мощная сила, которая хоть как-то выступает за их интересы, и потому «это наша страна». Да, все это так. Но тем не менее, даже такая борьба может создавать ситуации, когда работники вдруг почувствуют: вот это МЫ, а это — ОНИ. У нас, нашего класса, есть свои интересы — а у хозяев свои. И мы вместе — тоже сила. Почувствуют вкус и интерес к борьбе. Многие рядовые члены профсоюзов и вступают в них именно потому, что у них уже сформировано на каком-то уровне классовое сознание. Поэтому даже такие, встроенные в систему и официозные профсоюзы, мы (коммунисты) все-таки считаем нужными, и даже стараемся в них и с ними что-то делать. Хорошо бы организовать коммунистический профсоюз, но во-первых, слово «коммунизм» в Германии если не запрещено, то… ну словом, вой поднимется большой. А во-вторых, у коммунистов сил крайне мало. Не хватает их на это пока. Здешняя самая крупная компартия (это ГКП) против самого захудалого профсоюзика — как суслик против лошади. И по числу членов, и по финансированию. Так что смешно даже спрашивать о влиянии коммунистов на профсоюзы…
6. А как же несчастные угнетенные третьего мира?
…Которых, по мнению некоторых, вот прямо немецкий пролетариат и угнетает. Он же прямо все решения принимает в стране. Или хотя бы имеет возможность на них влиять. Я прямо предвижу тут такие комменты: вот вы там добиваетесь повышения зарплаты, а в итоге дети в Индии должны работать уже не по 12, а по 14 часов в день, чтобы там зажравшиеся немцы еще больше зарплату получали, гады, кровопийцы! Орут это, как правило, люди, которые сами в жизни и по 8-то часов не работали на производстве или в каком-то тяжелом, монотонном виде труда. Немецкие профсоюзы политически всегда занимают однозначную позицию: и на предприятиях в «третьем мире» должны соблюдаться и условия труда, и уровень зарплат. Даже более того, от немецких капиталистов требуют (на тех же переговорах), чтобы они на своих вывезенных предприятиях (скажем, в Бразилии) соблюдали те же нормы, что и в Германии. Ну понятно, что капиталисты это уже воспринимают с усмешечкой. Но попытки такие делаются постоянно. По возможности, немецкие профсоюзы стараются встречаться и договариваться, скажем, с польскими — потому что вот присутствие рядом Польши — это прямо-таки жутко неудобный фактор в борьбе за повышение зарплат. Договариваются, чтобы и польские рабочие тоже бастовали. В конце концов, им еще нужнее высокие зарплаты. Мигрантам, которых привозят в Германию для того, чтобы работать за очень маленькие деньги, немецкие профсоюзы оказывают помощь консультациями, переводами, информируют их о том, как бороться за свои права. Если следить за публикациями профсоюзов, видно, что их постоянно беспокоит и нарушение прав трудящихся в странах «третьего мира». То за Бангладеш переживают, то за Катар. Все чего-то требуют, подписи собирают. И не такая уж это мелочь — ведь мы помним, что профсоюзы — важная часть немецкой государственной системы. Это не меленькая группа «самых крутых и правильных левых», это — реальная сила. Которую правительство и капиталисты не могут совсем уж сбросить со счетов. Так что нет. Немецкие профсоюзы не действуют по принципу «пусть в других странах трудящихся угнетают еще больше, чтобы нам лично было еще лучше». Они хоть давно уже и отошли от марксизма (что странно, ибо действуют в его рамках — это все равно, что мы бы сейчас отказались от закона всемирного тяготения) — но тем не менее, они действуют социал-демократически. Если вкратце, то соцдемы в принципе верят в то, что если во всех странах мира будет такое мощное профсоюзное движение, будет создана такая система классовой борьбы — то в любой стране трудящиеся могут добиться того же уровня жизни, что и в Германии, и даже выше. Ну это, может, и не совсем так, но в чем-то они правы. Ключ к улучшению жизни пролетариата в любой стране — это не накопление национальной ненависти «эти зажравшиеся немцы нас угнетают», а классовая борьба против тамошних (включая и иностранных, например, немецких) капиталистов. И в общем-то соцдемы и хотят улучшения условий жизни во всем мире. Это, конечно, наивно. Хорошие они люди, добрые, в общем.