Профсоюз Центробанка: «К людям относятся просто по-свински»
В феврале мы знакомили наших читателей с деятельностью независимого профсоюза, созданного в Банке России. Заместитель председателя профсоюзной первички Евгений Вайсберг рассказал о порядках, которые царят в главном финансовом учреждении страны в нескольких видеороликах. С тех пор по стране прокатилась пандемия. Экономический кризис усугубился, выросла безработица, работодатели повсеместно усилили свой натиск на права своих работников. Как всё это ощутили на себе работники Центробанка? Об этом вновь беседуем с Евгением Вайсбергом.
— Со дня нашего предыдущего разговора многое изменилось… Как повлиял режим «самоизоляции» на работу вашего профсоюза?
— В общем так же, как и на все остальные предприятия. У нас были запланированы публичные мероприятия на период с марта по май, но по известным причинам их пришлось отложить. Тем не менее, всё готово для того, чтобы их провести.
Что касается непосредственной работы профсоюза, то всё усложнилось. Ведь все ведомства закрыты. Мы должны были ещё в апреле привлечь к ответственности должностное лицо и только в мае смогли это сделать, так как трудовая инспекция тоже не работала. Также у нас были заседания судов, где мы, будучи работниками, являлись заинтересованными лицами в процессе. Напомню, что Банк России оспаривает предписание трудовой инспекции по акту проверки. Из-за «самоизоляции» судебное заседание три раза откладывалось. Оно состоялось только 16 июня; Банку России не удалось оспорить предписание.
Конечно, этот режим очень затормозил работу всей страны, мы здесь ничем не отличаемся.
— Была ли у вас «удалёнка»?
— Да, большинство работников было переведено на удалённую работу по дополнительному соглашению с работодателем. «Удалёнку» нам уже продлевали несколько раз, последний раз — до конца июля. А так людям выплачивают зарплату и премию. Те, кто вынужден выходить на работу, обеспечены масками и перчатками. Меня самого вызывали на два дня на работу, и я всё это видел своими глазами: народу немного и все ходят в масках и перчатках. В этом плане Банк России на высоте.
— Увеличилось ли количество сокращений за этот период?
— Нет. Сейчас сокращений нет.
— До начала режима «самоизоляции» проходили суды по восстановлению на работе двух сотрудников. Расскажите подробней об этих случаях.
— Были суды по восстановлению после сокращения двух сотрудников, Дениса и Дмитрия. Первые две инстанции они проиграли. После этого они подали кассационную жалобу. Благодаря этому решения первых двух инстанций были отменены, а дела были спущены обратно в Мещанский суд. И если бы не случилась эта ситуация с эпидемией, они бы уже работали. Уже были назначены заседания, но и они были отложены, скорее всего, из-за запроса банком каких-то документов.
— Это оправданно? Или банк просто затягивает судебные процессы?
— Банк сам всячески затягивает. Ему неприятно проигрывать, но что делать… Сейчас ребята еще не вышли на работу, но во всяком случае отмена решения первых инстанций о многом говорит. Шансы победить в суде и восстановиться на работе возросли в разы. Я не просто так думаю, ведь это не первый случай — было бы желание у работников бороться за свои права.
— А как развивается ваша членская база? Растёт ли сейчас количество людей в профсоюзной организации?
— От Банка России приток людей сейчас застопорился из-за того, что все сидят на «удалёнке», подальше от начальства. Их права не нарушаются, люди радостные и счастливые сидят дома. Но при этом вступление в профсоюз возросло со стороны коммерческих банков, так как они раньше других начали выдавливать людей.
Плюс ко всему, видимо, из-за сокращений в самых разных сферах экономики к нам начали обращаться, например, работники из таких секторов как юриспруденция. Так как мы входим в профсоюзы «Новопроф», то направляем их туда. В принципе, не так важно, где ты работаешь, — проблемы у всех одни и те же.
— Многие ли выбирают борьбу? Ведь суды отнимают много сил и нервов. Не легче ли сдаться и найти новою работу?
— Легче ли сдаться и ждать, пока манна небесная упадет с небес? Тут каждый сам решает для себя. В моём случае борьба с банком перешла из личной борьбы в борьбу ради других, ради коллег, в борьбу с беззаконием и нарушениями. В Банке России к людям относятся просто по-свински, и я не могу на это просто так смотреть. Конечно, многие боятся связываться с Банком, поэтому моя задача состоит в том, чтобы доказать людям: бороться можно и нужно. Если раньше по судам один я ходил и доказывал свою правоту, то сейчас на последнее заседание против Банка осознанно более 20 человек. К людям приходит понимание, что нужно бороться… Те, кто не хочет бороться, уже давно ушли. А оставшихся уже ничем не испугаешь.