В подмосковном городе Люберцы находится научно-производственная фирма «ТРЭКОЛ», занимающаяся производством и продажей колёсных вездеходов. Она сбывает несколько десятков машин в месяц. Судя по вакансиям, организация не бедная. И всё бы хорошо, но работа в ООО ведётся с грубыми нарушениями техники безопасности. Весь производственный цикл производится в одном цеху. Это и сварочные работы, и покраска машин. Вследствие этого рабочие вынуждены постоянно дышать распылённой в воздухе краской, а также стеклянной пылью. Респираторы или иные средства индивидуальной защиты практически не выдаются. Вентиляция недостаточна. Налицо угроза получения «профессиональных» кожных и лёгочных заболеваний. Рабочие пытались несколько раз договориться с работодателем о разнесении работ по разным цехам. Однако менеджмент ООО НПФ «ТРЭКОЛ» повёл себя странно. Вполне логичные предложения рабочих были проигнорированы, а когда те, потеряв терпение, сформировали профсоюзную ячейку МПРА, начались репрессии. Членов профсоюза попытались сократить. В ответ рабочие провели серию одиночных пикетов и направили письма в трудовую инспекцию. Наш корреспондент связался с рабочим Станиславом Коренюгиным, который стал одним из создателей профсоюза. Корр.: Здравствуйте, Станислав. Как сейчас развиваются события? С.К.: В данный момент мы готовим новые пикеты для привлечения внимания к проблеме. Корр.: Сотрудники вашего предприятия оформлены в соответствии с трудовым законодательством? Есть ли на руках трудовые договоры? С.К.: Да, оформлены официально, зарплаты «белые», договоры на руках. Корр.: Как тогда объяснить странное поведение работодателя? Ведь если он пытается вас сократить, ему придётся, во первых, уведомить вас за два месяца, во вторых заплатить вам по три оклада каждому и в третьих, у него неминуемо возникнут проблемы с обоснованием сокращения в трудовой инспекции. С.К.: Работодатель уже уведомил нас о сокращении. Заплатить нужную сумму для него не проблема, заказов хватает. Но в данный момент у него другая тактика. Нас пытаются уволить по статье. Корр.: К чему сводятся эти попытки? С.К.: Например, был составлен акт о нашем отсутствии на рабочем месте. Мы за 5 минут до конца рабочего дня ушли в раздевалку. Или такой вариант, я находился в офисе, в соседнем здании и пытался вручить свои письменные разъяснения, на тему, почему мне не подходят предложенные мне вакансии. На меня был также составлен акт об отсутствии на рабочем месте. Ещё 5-10 минут отсутствия на рабочем месте. Таким образом, работодатель пытается оформить выговоры. И ещё есть к нам претензия, что якобы мы отказались выполнять работу. На самом деле я отказался выполнять опасную для моего здоровья работу. Корр.: Что это за работа? С.К.: Надо было влезть на машину – а это более двух метров в высоту – без какого-либо страховочного оборудования. К тому же, это никак не оформлялось. Корр.: Имеете в виду наряд на высотные работы? С.К.: Да. Их нам не выдают. Я запросил такой наряд, а в ответ… был оформлен мой отказ выполнять работу. Но дело не только в этом. У нас сдельная оплата труда, и всю работу мы должны выполнять по нарядам. На эту работу наряда не было. Также отмечу, что порученная работа не входит в мою основную деятельность. Это приехала дополнительная машина. И задание дал не наш непосредственный начальник, а мастер. Хотя в договоре чётко написано, что мы должны выполнять команды заместителя начальника цеха. А этот человек – он просто мастер. Я точно не знаю, как устроена производственная иерархия, но раньше я с ним не работал. Он просто подошёл и сказал, что нужно сделать то-то и то-то. Я предложил ему разобраться через непосредственного начальника, на что он ответил отказом. Корр.: Перейдём к профсоюзным делам. Давно ли образована ваша первичная профсоюзная организация? С.К.: Первичная профсоюзная организация образована несколько недель назад. Мы об этом давно думали, собирались, вели разговоры о создании профсоюза. Поскольку коллектив небольшой, всего 100 человек, видимо, информация дошла до руководства. Корр.: И вас начали сокращать? С.К.: Да. Мы вступили в профсоюз, а затем нам были вручены уведомления о сокращении. Корр.: Что говорят остальные рабочие о сложившейся ситуации? С.К.: Коллектив разделился на два лагеря. Одни говорят, что «вам делать нечего», всё равно ничего не измениться. Другие согласны, что в таких условиях работать нельзя. Особенно сильно беспокоит пыль в цеху и наплевательское отношение к здоровью рабочих. Корр.: Судя по публикациям, основная претензия рабочих заключается в следующем: сварочный, малярный и заготовительный участки не отделены от основного цеха и рабочие вынуждены дышать парами краски и металла. При этом производство считается не вредным. Соответственно, никаких надбавок рабочие не получают. С.К.: В действительности есть отдельный сварочный цех, в котором свариваются рамы машин и молярный, где они красятся. Однако технология производства не позволяет вернуть машину в сварочный цех после монтажа кузова. Поясню, у нас индивидуальное производство и постоянно требуется что-то изменить в конструкции, поэтому сварка происходит и в цехе сборки, хотя руководство заявляет, что сварочные работы в нашем цеху не ведутся. Также отмечу, что кузова машин сделаны из стеклопластика. При подгонке кузова к раме образуется большое количество вредной стеклянной пыли. Эта пыль вызывает раздражение кожи и сильный кашель. Поэтому, конечно, это очень серьёзная претензия. Как говорится, здоровье не купишь… Корр.: Кстати, а что представляют собой заказчики? Вездеходы производятся по индивидуальному заказу… Значит, это некие состоятельные господа или крупные организации? С.К.: В основном наши машины покупают нефтяные компании. Вездеход может пройти по снежной целине, по болоту. Шины низкого давления позволяют проехать почти везде. Росгвардия заказывала наши машины. Видимо, решили использовать их на митингах, чтобы никого не задавить. Переезжая человека, наша машина не наносит серьёзных травм. Также вездеходы приобретают для охоты на своих «приусадебных участках». Фамилии этих замечательных людей называть не буду, но догадаться несложно. Часто заказчики просят установить лебёдку в заднюю часть для затаскивания туши животного в кузов. Бывает, заказывают гравировку своей фамилии на деталях вездехода. Цена на продукцию с нашей производственной площадки начинается с 4,5 миллионов рублей. Надо понимать, что такую машину может себе позволить или крупная фирма, или обеспеченный человек. Корр.: Как сейчас работают сотрудники, состоящие в профсоюзе? С.К.: В данный момент все сотрудники, состоящие в профсоюзе, находятся на больничном. Выговоры, которые штампует руководство, позволят за один день уволить всех членов профсоюза. Корр.: А кто они по профессии? С.К.: По профессии мы слесари и электрики. Занимались конечным этапом производства. Подключением электрики, гидравлики и прочее. Участок работы важный, требующий высокой квалификации и творческих способностей. Корр.: Обращались ли вы в трудовую инспекцию? С.К.: Обращались. Отправили заказное письмо с жалобой, сейчас ждём от них ответа. После того, как стало понятно, что нас пытаются уволить по статье, мы отправили заказным письмом уведомление руководству о том, что мы члены профсоюза. Заказным письмом, потому что они отказываются принимать от нас любые документы. Корр.: И что из этого вышло? С.К.: Руководство перестало принимать и заказные письма… У меня на руках стопка почтовых чеков, я проверяю по номерам отслеживания. Они эти письма просто не забирают. То есть, ситуация такая: лично я не могу вручить бумаги руководству, потому что они закрывают офис и убегают от меня, при этом тут же составляют акт о моём отсутствии на рабочем месте. Сейчас я на больничном, тоже не могу с ними взаимодействовать. И по почте отправлять не получается, т.к. они эти письма не забирают.
* * *
Позже наш корреспондент побывал на акции в поддержку членов профсоюза. Рабочие провели серию одиночных пикетов прямо у входа на территорию своего предприятия. Плакаты в их руках призывали руководство предприятия начать обращать внимание на проблемы производства, а так же предлагали другим рабочим проявить солидарность со своими коллегами. Проходящие мимо работники на контакт с журналистами не шли. Боялись «заработать» опоздание. Зато офисный работник — сотрудник отдела продаж — охотно поделился своим мироощущением. Он заявил, что о проблемах рабочих ничего не знает, а своей текущей работой очень доволен. В цех к рабочим не заходит. Зачем?.. С опозданием на 15 минут на работу явился директор. Наш собеседник — Станислав Коренюгин — попытался вручить ему документ с предложением начать диалог о коллективном договоре. Руководитель не счёл нужным даже опустить стекло своей BMW, ограничился пренебрежительным жестом. «Социальное партнёрство» по-российски… https://www.youtube.com/watch?v=zwYCryGpTPc
