Мы знаем, как организовывать профсоюзы и забастовки!
От редакции. Наши товарищи из Нижнего Новгорода подготовили расшифровку интервью YouTube-каналу «Station Marx» секретаря ЦК РКРП по работе с молодёжью, лидера Московской организации РОТ ФРОНТа Александра Батова. В беседе затрагиваются такие темы как рабочая и профсоюзная борьба, состояние левого движения, образ будущего социализма, соотношение теоретической и практической работы и многое другое. Интервью публикуется в сокращении.
Ведущая: Хотелось бы начать разговор с чего-то хорошего, но на днях произошла трагедия в Соликамске. В пожаре погибли 9 рабочих на шахте. Ваша партия как раз специализируется на работе с трудовыми коллективами. Вы как-то связывались с коллегами погибших или, может быть, знаете, в чём причина произошедшего? Батов А.: Пока мы не связывались, поскольку в той нервной обстановке это было бы не очень уместно. Но о причинах уже говорят официальные органы, Следственный Комитет возбудил уголовное дело с формулировкой «нарушение техники безопасности». И это проблема повсеместная. То есть сейчас Соликамск на слуху у всех, а примерно неделю назад трагедия меньших масштабов произошла в Подмосковье: в городе Дзержинске несколько рабочих занимались крышей, которая обвалилась и 3 человека погибло. Об этом не очень шумела пресса, было возбуждено уголовное дело, вскрылись технологические нарушения, задним числом уголовные дела будут вестись — но мы понимаем, что жизни людей это уже не вернёт. Ведущая: И, скорее всего, виновником обозначат не самого главного. Батов А.: Наша позиция заключается в том, что самым главным виновником является капитализм. Та система общественных отношений, при которой собственники — работодатели — имеют возможность экономить на технике безопасности, на условиях труда, на амортизации, на современном оборудовании — на многом. В надежде, что как-нибудь обойдётся, а если не обходится — назначают кого-то виновным, кого-то могут снять или посадить. Но мы с вами понимаем, что всё это продолжится завтра снова, до следующей трагедии. Ведущая: Складывается ощущение, что все к этому привыкли и относятся как к чему-то естественному. Периодически происходят трагедии. Что касается забастовки в Москве, которая недавно произошла: рабочие хлебозавода «Черкизово» объявили голодовку. Как там разрешилась ситуация, выплатили ли долги? Батов А.: Долги выплатили. Мы общались с людьми. Событие в «Черкизово» очень хорошо укладывается в характерную цепочку событий. 2 месяца назад была забастовка на Камчатке. Вахтовикам, которые работали на золоторудных приисках, повысили норму выработки, снизили зарплату. Они с этим не согласились. При этом сразу резко отреагировали не только работодатели, но и вся система встала против вахтовиков. Реакция пошла и от губернатора Камчатки, который прервал свои визиты, приехал на место и объявил, что забастовки никакой и нет. Внезапно оказалось, что Мегафон обрубил мобильный интернет во всём этом регионе по просьбе лично господина Вексельберга — владельца всех этих приисков. Люди не имели возможности связаться с журналистами, оказались один на один со своими проблемами, с работодателем в глухих таёжных местах. Или вот недавняя ситуация с Ямалом: также вахтовики, территория, по сути, контролируется Газпромом, туда посторонних людей просто не пускают, кругом заставы и чоповцы, тоже наедине со своими проблемами: невыплаты зарплаты в течение нескольких месяцев. И что мы видим? Практически во всех случаях рабочие были очень удивлены сложившейся ситуацией. Мы видим, как они с самого начала не заботились о соблюдении самых элементарных своих прав. С ними не заключали трудовые договора. А если заключали — то не давали на руки. В договоре писали одну цифру, а платили другую. Соблюдение техники безопасности – никакое. Обязательства, которые якобы брал на себя работодатель, с самого начала не выполнялись. И люди по привычке надеялись, что всё обойдётся. А когда случилась задержка зарплаты, оказались растерянными, не знают куда бежать, к кому обратиться. Их разрозненность, их неграмотность юридическая, неорганизованность играют злую шутку. Ведущая: А они имеют право бастовать, если даже трудового договора не заключено? Батов А.: Они не знают даже, что имеют право вообще. Ведущая: А как вы устанавливаете контакты? Батов А.: В тех случаях, когда у нас есть местная организация партийная, мы работаем через неё, но в тех случаях, когда её нет, а ни в тундре, ни в тайге трудно найти работающих, организованных коммунистов, мы стараемся выйти через прессу, через сообщения в соцсетях. Многие рабочие, сталкиваясь с таким произволом, стараются крикнуть погромче. Благодаря этому нам удаётся выйти на связь, иногда напрямую, иногда через посредников. В Ямале нам помог один из депутатов Воркуты, очень толковый человек, не знаю, от какой партии, но он поступил порядочно — помог рабочим выйти на нас. Мы сразу обеспечиваем людям информационную поддержку. По Камчатке мы дали эксклюзивную информацию в массмедиа, так как созванивались напрямую с рабочими. Мы старались дать хотя бы минимальный ликбез юридический. Начиная с того, что то, что называли в прессе забастовкой — совсем не забастовка. Это приостановка работы простая. Потому что людям не платили месяцами, и по Трудовому кодексу они имеют право не выходить на работу. Правда они должны были это оформить заявлением. Приостановка работы вызывается тем, что либо работнику не платится заработная плата в течение двух недель и более, либо он работает в ненадлежащих условиях труда. При этом работодатель обязан начислять среднюю заработную плату работнику за весь период приостановки работы. Забастовка — нечто другое: организованный трудовой коллектив, работая и не испытывая проблем с зарплатой, сам выдвигает какие-то требования. Например, хотим получать больше зарплату, или нас не устраивают такие-то условия трудового договора. И открывается трудовой спор. В случае прохождения обязательных процедур при несогласии работодателя с каким-то требованием работники объявляют забастовку. Другое дело что по действующему законодательству провести забастовку по закону — огромный тяжёлый труд из-за большого количества бюрократических препон. Ведущая: Организовали ли они после этого профсоюз? Известно, что многих уволили, просто выбросили с концами. Батов А.: Их выбрасывают. А с вахтовиками гораздо легче расправиться, потому что они оторваны от дома, полностью зависят от работодателя. На Ямале хозяин и вовсе пригрозил выгнать людей из бытовок на мороз -40, лишив их питания в столовой. Что касается профсоюза, то не надо думать, что люди с первого раза всему научатся. Многие думают, что пронесёт и может быть всё «устаканится», не хотят делать далеко идущие выводы. Вахтовиков трудно объединить в организацию в силу объективных причин: люди с разных регионов, текучка кадров. И о профсоюзе говорить тут преждевременно, важно закрепить в их сознании самое первое и трудное понимание — за свои права надо бороться. Это самый тяжёлый психологический барьер. Люди на что угодно готовы пойти, лишь бы не бороться: устроюсь на другую работу, не буду обострять отношения с начальником и т. д. Ведущая: Но всё таки бастуют горняки, вахтовики. Не бастуют же парикмахеры, хотя все ведь ущемлены в правах, согласитесь? Батов А.: Бастуют рабочие, труд которых очень тяжёл, связан с экстремальными условиями, как у шахтёров или металлургов, либо бастуют высококвалифицированные рабочие, которые уже поняли своё место в производстве. Возьмите завод Фольксваген в Калуге или Форд в Ленинградской области, с которого начался профсоюз МПРА. Они понимают: если я стою за конвейером и вдруг нажму неверную кнопку — остановится вообще всё. Да и капиталисту труднее переподготовить, найти нового человека взамен этого. А дворников и парикмахеров заменить легко. На них не нужно долго учиться. Спрос на них, и также на офисных работников не велик. Возвращаясь к примеру в «Черкизово», скажу, что этими рабочими был выбран самый депрессивный способ борьбы. Самый негодный: голодовка. Просто стыдно об этом говорить! Они терпели безропотно несколько месяцев, а когда терпение в конце концов лопнуло, они выбрали путь самоистязания. Ведущая: В столовой, где они протестовали, висели плакаты с надписью «Собянин, помоги!». Таков уровень сознания, к сожалению, у современных рабочих России. Давайте подведём итоги 2018 года. Левая повестка как никогда возросла. Во многом благодаря пенсионной реформе и т. п. Укрепилось ли положение вашей партии? Батов А.: Надо коснуться не только всеобщих протестных процессов, но и процессов в рабочем движении с одной стороны и в коммунистическом движении с другой стороны. Ведущая: На пенсионную реформу не удалось собрать достаточно народа для протеста. Батов А.: Очень многие наши граждане с одной стороны готовы поддержать в душе, когда за них кто-то всё сделает: большевиков, Советскую власть и Советский Союз. Но вот что-то делать ради этого самим — нет! Сначала кто-то пусть первый выйдет на улицы, под дубинки полицаев. Всё нам сделайте, а когда мы увидим, что вы сила, вас боятся, тогда и мы, наверное, поднимемся с дивана и выйдем как-то вас поддержать. Это настроение господствует. Ведущая: РКРП существует с 1991 года, с момента запрета КПСС. Почему за всё это время не получилось нарастить силы рабочей коммунистической партии? Почему так слабо левое движение? Средний житель страны не слышал ни о РКРП, ни о РОТ ФРОНТе. Существует власть — парламентские партии, в том числе официальные «коммунисты» КПРФ. Батов А.: О рабочем и коммунистическом движении нельзя судить с позиций арифметики. В начале 90-х для бывших советских рабочих была характерна привычка доверять начальнику, как старшему брату. Но они уже боролись за свои права вовсю: вели рельсовую войну, перекрывали ж-д магистрали, бастовали. Но бытовали и несбыточные идеи, что удастся вернуть Советский строй без революции, с помощью выборов КПРФ. Постепенно те, кто выжили после разгрома России капиталистами, научились приспосабливаться, а капиталисты, отняв и поделив всё нажитое советскими рабочими, начали укреплять свою власть. Появились и новые предприятия с новым поколением молодых рабочих. Поэтому с 1991 по 2018 годы рабочее движение имело как и подъёмы, так и спады. И даже разгромы. Вспомним Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат, где целых полтора года рабочие держали предприятие в своих руках, пока их сопротивление не уничтожили военным путём в 99 году. А кругом всё разваливается, депрессия, предприятия закрываются. Ведущая: А сейчас какой период? Батов А.: Очень медленный рост, не качественный, а скорее количественный. Растёт количество трудовых конфликтов, которые повсюду тлеют на предприятиях. Этому процессу соответствует количественный рост левых групп, марксистских кружков. С ними мы стараемся взаимодействовать, втягивать в нашу работу. С другой стороны, идёт смена поколений. Ведущая: А когда человек из кружка, допустим, приходит в вашу партию, то, что ему нужно делать, чем заниматься? Как идёт агитация среди рабочих? Или всё ограничивается вашим сайтом? Батов А.: Мы сочетаем самые различные методы. В Москве мы провели анализ промышленности. Составили карту предприятий: численность рабочих, возрастной состав, наличие мигрантов, возраст техники, принадлежность капитала (отечественный или иностранный), рост или упадок в последние годы. Наиболее перспективные для нашей работы те предприятия, где капиталист заинтересован в развитии производства. Ведущая: Какие рабочие самые революционные? Батов А.: Много предприятий появилось с участием иностранного капитала, где более высокая степень организации производства. Форд, Хейникен, Катерпиллер, Фольксваген. Там легче создать боевой профсоюз, чем на предприятиях отечественных. На каких-то из них работают наши активисты, на некоторых мы имеем связь через профсоюз МПРА. На предприятиях отечественного капитала хозяин давит самую малейшую попытку организоваться. В Питере, например, Степан Маленцов, лидер профсоюза «Защита», был выкинут с завода за попытку организовать рабочий профсоюз. Ведущая: Вы прямо пугаете людей. Получатся, что страшно организовывать профсоюз. Они так и думают, боятся, что их уволят. Батов А.: Есть средство — один за всех, а все за одного — солидарность. Ведущая: Как пробудить солидарность, когда каждый сам за себя, как это не печально? Батов А.: Если люди посмотрят на опыт борьбы, плюсы и минусы, то увидят закономерность: в тех случаях, когда они выступали друг за друга — они добивались победы. А, действуя стихийно и разрозненно, прося подачки, стоя на коленях, всегда получалось поражение. Будете бороться сплочённо и организованно — может быть победите, а может и не будет успеха, гарантии тут нет. Гарантию только господь бог даёт. А не будете бороться — проиграете 100 процентов. Ведущая: В чём сейчас левое движение не дорабатывает? Батов А.: Не стал бы говорить о левом движении. Оно разношёрстно. Есть смысл говорить о рабочем движении и коммунистическом. Коммунисты слабы, потому что слабо рабочее движение. Мы как на скользкой поверхности: нет серьёзной опоры на рабочих. Но выход есть. Ленин учил, что соединение социалистических научных идей с растущим рабочим движением, соединение теории с практикой, даст рост революционного движения. Так было и так будет. Ведущая: А вдруг люди подымутся после пенсионной реформы, да и цены поднимают так круто? Батов А.: Смотрите. Вот приняли этот закон. Он вызвал широкий общественный резонанс. Мы увидели на митингах десятки тысяч проснувшихся обывателей. До этого они вообще не занимались политикой. Тот, кто не занимается политикой — будет ограблен и станет рабом. И вот они проснулись неорганизованными, неграмотными политически, без своей формы организации. Даже во Франции протестующие имеют опыт беспрерывной борьбы против капиталистов, в отличие от России, где 70 лет капиталистов не было. Там, на Западе, меньше запретов на политические и профсоюзные организации. И по малейшему поводу французы выходят на протест и добиваются успеха. После разгрома социализма у нас нашим рабочим труднее учиться снова, как до революции, шаг за шагом делать движения вперёд к завоеванию прав. Как в ясли ходим, в первый класс. Пенсионный закон разбил иллюзии. Капиталисты после раздела народной собственности не успокаиваются и готовы и дальше грабить нас, ещё пуще прежнего. Закручивать гайки и драть шкуру в десять раз круче. А неорганизованность людей — это не их вина, это их беда. С себя мы вины не снимаем — недоработка коммунистов существует. А власть действовала по принципу «лучший способ развалить — это возглавить». Федерация Независимых Профсоюзов — официальные профсоюзы — голосовала через своих депутатов за пенсионную реформу. Вся ФНПР работала на то, чтобы сгладить и утихомирить эти протесты. А с другой стороны, Конфедерация Труда России собрала 3 млн. подписей за петицию против закона. Но руководство КТР повело себя нерешительно, когда можно было усилить протест против реформы. Потом и КПРФ подключилась, сыграв крайне негативную роль со своей глупой и вредной идеей референдума: вместо протеста, массовых забастовок людей водили за нос, заставляли поверить в «честный» референдум, ждать милости власти на его проведение — а власть послала КПРФ подальше. Ведущая: Всё же КПРФ собирала много людей на митингах, в отличие от РКРП и КТР. Почему бы вам тогда не объединиться? Батов А.: Если сравнивать нашу партию с КПРФ, то мы работаем в очень разных условиях. Господа из КПРФ — официальные «коммунисты» — имеют вполне открытую поддержку власти. А власти выгодно говорить, что именно это коммунисты, ориентируйтесь и смотрите на них. У КПРФ свои телеканалы, многочисленные замечательные газеты, помещения, освобождённые работники на партийной зарплате, деньги — миллиарды из бюджета каждый год. Мы же работаем не то чтобы в очень стеснённых условиях, а балансируем на грани полуподполья. Все ресурсы, что мы можем получить законным путём, от нас стараются отрубить. Естественно, что мы на порядок уступаем по известности и влиянию официальным «коммунистам». Когда организуется митинг, мы должны ставить перед собой вопрос: а чего мы хотим добиться? И если говорить о присоединении к КПРФ, то мы знаем, что на митингах эта партия проводит совсем некоммунистическую линию. Она собирает народ не на борьбу, не чтобы обучить борьбе, а просто на ритуал, на котором обещает продолжать бороться в Госдуме, призывает голосовать за неё в расчёте на победу на выборах. Вдруг Зюганов выиграет и введёт законом социализм? Нас же КПРФ не готова рассматривать как партнёров, не даёт возможности высказаться. Когда КПРФ появилась в 1993 г., мы сразу увидели, что эта партия организована сверху капиталистами, чтобы обманывать народ, не допустить революции. Поэтому наши активисты ходят на мероприятия КПРФ чтобы работать с теми, кто пришёл на их митинг, раздают листовки и газеты с призывом к реальной борьбе, к организации профсоюзов и забастовок. Вообще, митинги часто бессмысленны. Особенно сейчас, когда власть использует практику царского режима: запрещающих митинги чиновников, казаков с кнутами, черносотенцев и полицаев. Скоро публичные мероприятия уйдут из легального поля вообще. В Москве, Нижнем Новгороде, Тюмени — почти всюду нам запрещают проводить митинги. Ведущая: А президент на пресс-коференции сказал, что проводить митинги можно, но в рамках закона. Батов А.: Чем наглее ложь, тем легче в неё верят. Я испытал на собственной шкуре, когда 9 мая 2017 г. вышел на пять минут с листовками и 20.000 штрафа, 7 суток ареста получил в итоге. В тот же день получил 10 суток тюрьмы Пётр Типаков — нижегородский активист – за речь перед нижегородцами у вечного огня в честь Победы. Ведущая: Какое у Вас отношение к Алексею Навальному? Батов А.: Это буржуазный политик и лжец. Он выгоден современному режиму капиталистов в России. Он хорошо работает в соцсетях, его сильно медийно накачали ныне действующие власти, Газпром. Если бы он был опасен властям — его бы давно убрали. Но его тянули за уши на выборы мэра Москвы, чтобы народу было не скучно на выборах. Молодёжь же Навального буквально обожает. Молодые люди не думают: видят проблему и хотят её решения, видят с одной стороны ненавистную власть богатых, а с другой — модного блогера. Ребятам посоветую остыть и подумать: кому выгодна политика Навального? Только капиталистам, но не рабочим. Посоветую читать Маркса, Энгельса, Ленина. Ведущая: А как Вы относитесь к Сергею Удальцову? Батов А.: У него есть очень плохое качество — политическая беспринципность. Постоянно виляет в сторону, ищет коньюктуру. То примкнёт к КПРФ, то обслужит либералов. Ловит фортуну в паруса. А позицию меняет при этом на 180 градусов. Ленин же сказал: надо выбирать с кем можно заключать компромиссы, и через все компромиссы нужно уметь провести свою принципиальную линию. Удальцов и ему подобные живут сегодняшним днём и интересы сиюминутные ставят выше интересов всей борьбы в целом. Удальцов поддерживал капиталиста Грудинина на выборах, сеял иллюзии, что можно избрать доброго барина.
Нижегородские товарищи по мотивам видеоролика канала «STATION MARX»