Мелкая буржуазия и народ

Как гласит русская пословица: «Друг познается в беде». Вот и хотелось бы рассмотреть, как некоторые «друзья» ведут себя в трудный час испытаний и бедствий, выпадающих на долю российского народа. Речь идет о малом бизнесе, который, по словам либералов, является единственной опорой и спасением России. Представители малого бизнеса регулярно причитают о том, как плохо им живется и как мало денег они получают. А хотелось бы побольше – желательно загребать деньги лопатой и при этом ни за что не отвечать. Иногда такая возможность представляется. В Приморье из-за нашествия тайфуна «Лайонрок» выпала трехмесячная норма осадков. Затопило половину муниципальных образований региона. В крае введен режим ЧС федерального уровня. В момент всеобщего горя и разрухи бизнесмены взвинтили цены на продовольственные товары в затопленных районах. Это возмутило даже главу региона. Настолько, что он даже порекомендовал подключиться к пресечению незаконной предпринимательской деятельности сотрудникам МВД. «Приморью не нужен бизнес, который наживается на беде. Такие случаи не должны остаться без внимания правоохранительных органов», — заявил губернатор региона Владимир Миклушевский. Губернатор, видимо, не в курсе, что бизнес живет и развивается по своим законам, не зависящим от желаний и чувств людей. Согласно законам бизнеса, спрос рождает предложение. Большой спрос рождает большое предложение, а также позволяет взвинтить цену на товар. Для бизнеса совершенно не важно, каков характер этого спроса. Даже если спрос или дефицит вызван такими причинами, как война, стихийное бедствие или эпидемия, бизнес видит в этом только спрос на определенный вид товара, удовлетворяя который, он получает прибыль. Для бизнеса важен сам факт существования спроса, а не причины, его породившие. Это объясняет аморальное поведение во время войн и крупных общенациональных бедствий. Например, во время Первой мировой войны, когда тысячи людей страдали и гибли на фронте, спекулянты наживали состояния, взвинчивая в несколько раз цены на нефть, сапоги и оружие, поставляемые для армии. В то время как на фронте шли кровопролитные бои, в ресторанах Петербурга буржуазия устраивала целые оргии на деньги, заработанные на спекуляциях с поставками для армии. Если есть возможность получить 300% прибыли, то для бизнеса всё это не имеет значения. Вот и дерут приморские бизнесмены с собственного народа, только что пережившего ужасы наводнения, три шкуры за хлеб и картошку. То же самое происходило на Дальнем Востоке после наводнения 2013 года – тогда многие предприниматели резко повысили цены на продукты. После терактов в аэропорту «Домодедово» в 2011 году таксисты взвинтили цены на проезд. То же самое мы видели в 2014 году в Москве, когда произошла катастрофа в метро на Арбатско-Покровской ветке, и люди стали выходить из метро и добираться до дома и работы на такси. Таксисты взвинтили тарифы в пять раз. В Крыму в сентябре 2015 года, после объявления о блокаде полуострова, торговцы необоснованно взвинтили цены на продукты питания. Причем сделали это еще до начала блокады, на те же самые украинские товары. В городе Крымске после наводнения в 2012 году предприниматели сначала взвинтили цены на продукты, а когда началось восстановление города после катастрофы, — на строительные материалы. Местные жители жаловались губернатору Ткачеву, что до наводнения банка краски стоила 130 рублей, а после наводнения такая же банка уже стоила 300 рублей. Как видим, малый бизнес постоянно наживается на горе трудящихся. Является ли после этого мелкая буржуазия другом для них? Может ли трудовой народ связывать свое будущее и будущее Россией, делая ставку на мелкую буржуазию? Приступы патриотизма и демократизма у мелких буржуа случаются тогда, когда их начинает теснить  крупная буржуазия. Тогда они начинают апеллировать к народу и прикрываться его именем. В такие моменты мелкая буржуазия гневно выступает против власти от имени всего народа, клянется ему в верности, говорит о честности, прозрачности, демократизме, морали и прочих высоких материях.  А потом, когда случается очередной теракт, наводнение или блокада,  мелкая буржуазия, не задумываясь, предает тех, кому она вчера клялась в верности, и беззастенчиво их грабит. Снимает с людей последнюю рубаху, отбирает последние сбережения, загоняет в долги. Это непостоянство и шатание объясняются тем местом, которое мелкая буржуазия занимает при капитализме. Это промежуточное положение между пролетариатом и средней и крупной буржуазией и, в зависимости от политической конъюнктуры, эта часть класса становится то на сторону «серьёзной» буржуазии, то на сторону пролетариата. При империализме (монополистическом капитализме) мелкая буржуазия, как и пролетариат, является угнетаемым классом. Но, несмотря на некоторую общность с пролетариатом в этом смысле, коренные классовые интересы у мелкой буржуазии абсолютно противоположны интересам пролетариата. Они гораздо ближе по своему характеру к интересам крупной буржуазии. Ведь каждый мелкий буржуа имеет своей целью превратится в крупного буржуа, в олигарха и монополиста. Поэтому свои интересы мелкая буржуазия в конечном итоге всегда связывает не с трудовым народом, а с классом крупной буржуазии. Так называемый «мелкобуржуазный революционаризм» (революционное состояние, в которое иногда впадает класс мелкой буржуазии во время обострения конкуренции с крупной буржуазией) никогда не идет до конца в борьбе с крупной буржуазией и всегда, в конечном итоге, сдается на милость последней. Это не означает, что пролетариат должен рассматривать мелкую буржуазию как абсолютного и непримиримого врага. Временный союз пролетариата и мелкой буржуазии в борьбе с крупной буржуазией возможен и порой даже нужен. Однако главную роль в этом союзе должен играть пролетариат. Рабочему классу важно избавиться от иллюзий, навязываемых либералами, о том, что мелкая  буржуазия спасет Россию. Что, дескать, дайте только свободу малому бизнесу, и он накормит и оденет всю страну. То, как происходит на самом деле, видно по событиям в Приморье. Плевать хотел бизнес на интересы народа. Трудовому народу нужно своё, пролетарское государство, а мелкому буржуа нужен лишь тугой кошелек с деньгами: на страну он смотрит как на дойную корову, которую и продать может, если цену хорошую предложат.

Семен Греков