Про организованные преступные группировки (ОПГ) в России последнее время слышно мало. Зачастую основной повесткой является коррупция во власти, а если послушать саму власть, то кроме экстремизма и вмешательства других стран в дела РФ проблем больше нет. Но если рассмотреть статистику, то, по данным Центризбиркома, на региональных выборах в 2015 году выявили 477 ранее судимых кандидатов, из которых 186 были осуждены за тяжкие и особо тяжкие преступления. Подавляющее большинство из них претендовали на депутатские кресла, а пятеро – на губернаторские должности. Для сравнения, в 2013 и 2014 годах судимых кандидатов было всего 227 и 240 соответственно. Эти цифры говорят о том, что во власть пытаться проникнуть криминальные элементы, члены крупных преступных сообществ. И это не удивительно – если борьбу органов правопорядка с общеуголовными преступлениями ещё можно увидеть, то, когда речь заходит об экономических и коррупционных делах, успехи оказываются незаметны. А ведь именно коррупционные и экономические криминальные схемы характеризуют деятельность наиболее сильных ОПГ – именно они располагают гигантскими суммами денег и рычагами давления на власть. Ведь коррупция – это, на самом деле, не столько проворовавшиеся чиновники, сколько большие и сложноорганизованные структуры, интегрированные во власть. Отсюда и вялый характер борьбы с такого рода преступностью – ОПГ стали частью власти и таким образом защищают себя. Ещё пять лет назад генерал-майор МВД Владимир Овчинский в интервью рассказал, что ОПГ с уходом «лихих 90-х» никуда не исчезли, а очень сильно интегрировались в действующую власть. В качестве примера он привёл актуальные на тот момент дело банды Цапка, «дело подмосковных прокуроров» и другие. Владимир Овчинский рассказал, что после расформирования УБОПов в 2008 году, организованная преступность смогла восстановить своё влияние. «Специалисты считают, что в 2008 году, после ликвидации этих спецподразделений, ситуацию одним махом вернули на 20 лет назад. В результате этого необдуманного шага мы потеряли структуры, которые должны заниматься оргпреступностью, а вместе с ними большое количество профессионалов«. Вполне логично. УБОП боролся системно с организованной преступностью, и она никуда не делась, зато УБОП упразднили. Поэтому системной борьбы с организованной преступностью и не видно. Исключение составляют показательные аресты, когда устраняют неугодных (не значит невиновных) и раздувают шум, мол, вот, боремся с коррупцией. Особенно когда дело идёт к наступающим выборам. Это, к примеру, аресты губернаторов Белых, Гайзера, Карепкина. Таким образом подменили эффективность эффектностью. Сильное влияние коррупционных схем и одновременно отсутствие реальной борьбы с ними можно увидеть на свежих примерах. На сына президента Лукойла пытаются открыть дело уже в четвёртый раз, предыдущие три были закрыты. Если бы сейчас у нас системно боролись с коррупцией, три раза подряд дело бы не закрывали. Надо думать, открывают заново дело только потому, что у «золотой молодёжи» хватило ума сделать онлайн трансляцию погони, благодаря которой, о ней узнало достаточное количество людей. Если бы не это обстоятельство, то, скорее всего, никто бы сына главы Лукойла не беспокоил. Другой пример: «Спецоперация полиции» как показательная работа представителей закона. Началось всё с отказа охраны пустить подполковника полиции в ресторан, так как он отказался проходить процедуру досмотра в связи «с непростой ситуацией по терроризму» на входе. Подполковник вызвал своих подчинённых и устроил внеплановую «проверку» заведения, а охрану, не пропустившую его в заведение, приказал доставить в отдел. Показателен также нашумевший перфоманс на «гелендвагенах» выпускников московской Академии ФСБ. Такой эпатаж молодых эфэсбэшников (называть их чекистами – значит оскорбить честных ветеранов невидимого фронта) говорит о том, что они пошли точно не защищать Родину от врагов внутренних и внешних. Кому-то ведь они должны оказывать определённые услуги, если хотят и дальше кататься на «геликах»? Зато все силы брошены на борьбу с пресловутыми «экстремистами» – мы это видим сегодня по громким законам. Из последних это «Закон Яровой», в рамках которого теперь операторам связи придётся хранить все передаваемые абонентами данные в течении полугода. Кроме того, ФСБ получит доступ к ключам шифрования, что означает полную потерю конфиденциальности информации. Это сильный удар по безопасности граждан, ведь никто не гарантирует, что после вашего шуточного комментария в социальных сетях за вами не приедут. Если, конечно, вы не член ОПГ, которого «свои» отмажут. Но если вы честный рабочий, который решил бороться за свои права, с точки зрения властей вы — самый страшный экстремист. МВД уже активно проводит учения, где по сценарию «протестующие» борются за свои права и проводят забастовки для того, чтобы защитить себя от произвола власти и бизнеса. Такие эпизоды ярко свидетельствуют, что представители власти и, вроде как, защитники закона берегут не нас, граждан, а себя от нас. Желая защитить себя и свою собственность, они создают барьеры из законов, силовиков и пропаганды. И всё это тех обязанностей, которые, вроде как, предписаны им собственными законами. Такое положение вещей будет до тех пор, пока основная масса общества – трудящиеся – не будут стремиться организовываться, объединяться и защищать свои права. Пока мы не поймём, что можем быть сильнее любой ОПГ, даже «кремлёвской».
ВОЛКОВ Павел
