Пуля — дура. Штык — молодец
До выхода на пенсию я работал в Институте повышения квалификации учителей. И имел привычку задавать слушателям курсов каверзные вопросы, ответ на которые мог быть очень неожиданным. Как-то раз я спросил слушателей о том, кого следует считать основоположником российской педагогики. Большинство слушателей, следуя официальной точке зрения, назвали Константина Дмитриевича Ушинского (1823 — 1870). Но я призвал слушателей вспомнить более ранние времена. Что вызвало недоуменное молчание. Тогда я дал наводящую информацию. Этот основоположник не был профессиональным педагогом, он был военным. И дослужился до очень высокого воинского звания. За всю историю России это звание носили всего пять человек.
После долгих размышлений один из молодых педагогов не совсем уверенно ответил: Суворов.
Да, действительно, основоположником российской педагогики был Великий русский полководец Александр Васильевич Суворов (1730 — 1800). 24 ноября 2020 года мы отметили 290 лет со дня его рождения.
За что мы считаем Александра Васильевича Великим полководцем? Ведь победы, которые он одерживал, имели для России куда меньшее значение, чем победы Дмитрия Ивановича Донского (1350 — 1389), Дмитрия Михайловича Пожарского (1578 — 1642), Михаила Васильевича Скопина-Шуйского (1586 — 1610), Михаила Илларионовича Кутузова (1745 — 1813). Конечно, умелое руководство войсками и новшества, введенные Суворовым в тактику и стратегию, стоят выше любых похвал и заслуживают изучения как в средних школах, так и в военных академиях. Но подлинное величие А.В. Суворова не в этом. Многие тактические идеи Суворова ещё до него высказывал Петр Александрович Румянцев-Задунайский (1725 — 1796). Величие А.В. Суворова в другом: он совершил революцию в подготовке войск, намного опередившую свое время. Итоги этой революции он подвел в своей книге «Наука побеждать». Эту книгу мы с полным основанием можем рассматривать как одну из вершин мировой педагогической мысли.
Педагогика – это не только обучение и воспитание детей. Это ещё и подготовка кадров в любой сфере деятельности. Единство педагогики подтверждается тем, что идеи в области обучения взрослых людей находят применение при обучении детей и подростков. И наоборот.
В эпоху Суворова господствовало представление об идеальном солдате, как автомате, точно и безукоризненно выполняющему приказы старших начальников. Такие представления вытекали из существовавшей в XVIII веке тактики пехоты. Эта тактика была придумана в конце XVI века Великим голландским полководцем Морицем Оранским (1567 — 1625) и заключалась в том, что солдаты, выстроенные в несколько параллельных друг другу горизонтальных шеренг, шли навстречу друг другу и вели огнестрельный огонь по противнику. Этот огонь был малоэффективным: расстояние между солдатами в шеренге были достаточно большими, а прицеливаться на ходу солдаты не могли. «Пуля — дура», — говорил по этому поводу А.В. Суворов.
В конце концов, одна из враждующих сторон не выдерживала и начинала отступать, а затем и бежать. На этом бой заканчивался. Линейная тактика не требовала от солдата принятия самостоятельных решений. И автоматическое выполнение приказов считалось высшим проявлением профессионализма.
У линейной тактики было два недостатка – низкая скорострельность и низкая маневренность. Она не позволяла быстро перестраивать воинские построения. Для повышения скорострельности выдающийся полководец прусский король Фридрих II (1712 — 1786) использовал жесткую муштру солдат, позволившую довести навыки стрельбы до полного автоматизма. Но это не решало проблемы.
Принципиально другую идею использовал русский полководец П.А. Румянцев-Задунайский. Он придумал рассыпной строй. Шеренги пехоты оставались, но не они вели огонь. Огонь вели особые стрелки – егеря, которые наступали врассыпную и вели прицельный огонь, ложась на землю. А затем егеря быстро перебегали с одного места на другое, вновь ложились на землю и стреляли. Задача же линейной пехоты была иной – нанести штыковой удар по потрепанному егерским огнем врагу. «Штык — молодец». Но и пуля, выпущенная из ружья егеря, дурой уже не была. Она летела прямо в цель.
Такая тактика требовала от солдата других качеств. Он должен проявлять находчивость, уметь ориентироваться в быстро меняющейся обстановке, принимать самостоятельные решения. Сходные требования предъявлялись и к бойцу, участвующему в штурме и взятии крепости. На подготовку именно таких бойцов были ориентированы педагогические идеи А.В. Суворова.
Суворов решительно отказался от представлений о солдате как автомате, которого нужно дрессировать, доводя его действия до автоматизма. Это, разумеется, не означало отказ от отработки необходимых солдату боевых навыков. Наоборот, этой работе А.В. Суворов уделял очень большое внимание.
«Учите солдат тому, что понадобится в бою», — говорил полководец.
Но главное было в другом. Суворов хотел видеть солдата умным и инициативным. Поэтому главным приоритетом своей деятельности считал интеллектуальное развитие солдат. Для этого он использовал самые неожиданные приёмы.
— Далеко ли от Земли до Луны, — спрашивал Суворов солдата.
И получал ответ:
— Два суворовских перехода, Ваше Превосходительство.
На конкурсе капитанов команд КВН такой ответ был бы оценен очень высоко.
Идея о том, что не развитие должно служить обучению, а обучение – развитию, вошла в педагогику только в XX веке. Но у А.В. Суворова эта идея уже была!
Идеи А.В. Суворова в области подготовки войск не были реализованы в армиях XVIII и XIX веков. Егерей было мало, а род войск, в котором идеи Суворова были по-настоящему востребованы, ещё не возник. Воздушно-десантные войска появились только в XX веке. Но суворовские чудо-богатыри без особых проблем могли бы участвовать в штурме дворца Хафизуллы Амина (1929 — 1979).
Тем не менее, в русской армии были и полководцы суворовского типа. Среди них можно отметить Якова Петровича Кульнева (1763 — 1812), под командованием которого в марте 1809 года русские войска перешли по льду Ботнический залив и вышли в окрестности Стокгольма. Или героя русско-турецкой войны 1877-78 годов Михаила Дмитриевича Скобелева (1843 — 1882). В годы Великой отечественной войны яркими представителями суворовского стиля был последний Великий кавалерист Павел Алексеевич Белов (1897 — 1962) и Великий танкист Михаил Ефимович Катуков (1900 — 1976).
Но наиболее ярким последователем А.В. Суворова был харизматичный создатель советских Воздушно-десантных войск генерал армии Василий Филиппович Маргелов (1908 — 1990). Аббревиатура ВДВ в армейских кругах расшифровывалась не только как «Воздушно-десантные войска», но и как «Войска дяди Васи».
Предшественником Воздушно-десантных войск в нашей стране была морская пехота. В ноябре 1941 года командиром одного из полков морской пехоты был назначен сухопутный майор В.Ф. Маргелов. Моряки приняли нового командира. И, в знак особого уважения, обращались к нему не «товарищ майор», а «товарищ капитан третьего ранга». Хоть это и было нарушением Устава. Став командующим ВДВ, Маргелов добился, чтобы одним из атрибутов формы десантников стала матросская тельняжка.
Считается, что главными противниками идей А.В. Суворова были немецкие и другие иностранные генералы на русской службе. Но это не так. Главным идейным противником Суворова был очень влиятельный генерал от артиллерии Алексей Андреевич Аракчеев (1769 — 1834). Перед войной 1812 года он некоторое время занимал пост военного министра Российской империи.
У А.А. Аракчеева было много достоинств. Он был абсолютно бескорыстным человеком и одним из очень немногих российских деятелей, про которых можно с уверенностью сказать, что он никогда не брал взяток. В 1814 году А.А. Аракчеев отказался от присвоенного ему воинского звания генерала-фельдмаршала, мотивируя это недостаточностью своих боевых заслуг. Интригами Аракчеев никогда не занимался и интриганов глубоко презирал. Он был трудоголиком, любил порядок во всем. Судя по внешности Аракчеева можно думать, что у него, как и у Авраама Линкольна (1809 — 1865) и Шарля де Голля (1890 — 1970) была «болезнь Марфана». Как отмечал в своих трудах выдающийся генетик Владимир Павлович Эфроимсон (1908 — 1989) при болезни Марфана развивается сверхработоспособность, что порождает выдающиеся успехи в самых разных сферах деятельности.
Но все достоинства Аракчеева не могли скомпенсировать его главного недостатка: он, так же, как и император Николай I (1796 — 1855), воспринимал людей как автоматы, призванные быстро, четко и без ненужных импровизаций выполнять указания начальства. Так же, как инженер Чешков из известной пьесы Игнатия Моисеевича Дворецкого (1919 — 1987) «Человек со стороны».
Жизненная позиция Аракчеева заставляла его активно насаждать муштру и парады. Как умный человек, он хорошо понимал их значение для формирования бездумной исполнительской дисциплины.
Советским аналогом Аракчеева был, несомненно, Лев Захарович Мехлис (1889 — 1953).
Суворов пытался формировать сознательную дисциплину, а Аракчеев — наводить порядок силовыми методами, «обламывая рога» не вполне удовлетворявшим высоким требованиям подчиненным. В условиях российской культуры последний вариант был провальным и мог худо-бедно работать только до тех пор, пока сильная личность была жива. Поэтому о Суворове в народе осталась добрая память, а Аракчеев в сознании многих наших соотечественников превратился в демона зла. Что не вполне справедливо.
Суворов и Аракчеев были несовместимыми антиподами. Прежде всего потому, что наведение порядка силовыми методами подавляет формирование сознательной дисциплины. И, попутно, тормозит развитие творческих способностей. Поэтому высокие результаты, которые показывают на экзаменах ученики педагогов, славящихся умением «держать дисциплину», — это дом, построенный на песке. Они не подкреплены внутренними психологическими ресурсами самих учеников.
Противостояние подходов Суворова и Аракчеева вновь воспроизвелось в нашей стране в 1930-х годах. В ходе форсированной индустриализации рабочий класс СССР вырос в несколько раз. Но вчерашним крестьяне были непривычны к заводскому труду. Вспомним, как в первое время мучилась бедная Даша из романа Галины Евгеньевны Николаевой (1911 — 1963) «Битва в пути». Все это создавала серьезные проблемы, которые нужно было как-то решать.
Первое решение предлагал Алексей Капитонович Гастев (1882 — 1939), видный деятель большевистской партии, талантливый инженер и поэт, создавший и возглавивший Центральный Институт труда. Он считал, что умные инженеры должны разработать оптимальные приемы труда, которым можно будет обучить рабочих. И тогда все будет, как надо.
Справедливости ради следует отметить, что Гастев понимал ограниченность своего подхода, Но отказаться от него не смог.
Главным оппонентом А.К. Гастева стал Григорий Константинович (Серго) Орджоникидзе (1886 — 1937), член Политбюро ЦК ВКП(б), народный комиссар тяжелой промышленности СССР и фактический руководитель индустриализации. Он считал, что вчерашние крестьяне отторгнут искусственно навязываемые им приёмы. И что действовать нужно по-другому. Нужно вдохновить людей на самостоятельный поиск новых приемов труда. Только тогда они войдут в их плоть и кровь. Для этого товарищ Орджоникидзе придумал Стахановское движение.
Суть Стахановского движения заключалась в том, чтобы предложить самим рабочим искать новые приемы труда. А не навязывать их сверху. Если же рабочий придумывал что-то особо интересное, то становился национальным героем.
И тогда начались чудеса. Одиннадцатилетняя девочка из Таджикистана Мамлакат Нахангова (1924 — 2003) придумала простые приемы, позволяющие ускорить сбор хлопка в несколько раз. За что девочка была награждена орденом Ленина. Товарищ Сталин пригласил Мамлакат себе в гости. Рассказывают, что сын Вождя Вася дернул таджикскую девочку за косичку и, в ответ, получил от Мамлакат по лбу. Поделом!
История Мамлакат Наханговой повторилась уже в послевоенные годы. Школьница из Аджарии Нателла Челебадзе придумала, как можно резко ускорить сбор чая. Обычно чайные листья собирали в одну корзину, а потом сортировали. А Нателла сшила и перекинула через плечо ленту с несколькими карманами. Чайные листья разного размера она клала в разные карманы.
В день своего шестнадцатилетия Нателла Челебадзе получила в подарок от Президиума Верховного совета СССР звание Героя социалистического труды.
В высшей степени замечательно, что Стахановское движение и математические олимпиады школьников появились в нашей стране практически одновременно! Ибо являлись развитием суворовских традиций.
Стратегически идея Серго Орджоникидзе было удачной. Но для своей реализации она требовала немалого времени. Этого времени не было. После прихода Гитлера к власти мало кто сомневался в том, что СССР стоит на пороге большой войны. Поэтому стахановское движение пришлось свернуть и сделать ставку на добрый старый подход Алексея Андреевича Аракчеева. Этот курс начал проводить новый нарком тяжелой промышленности Лазарь Моисеевич Каганович (1892 — 1991). Основным инструментом реализации этого курса стали репрессии против вредителей.
Существовало ли в 1930-х годах сознательное вредительство? Наверное, да. Но в сравнении с ущербом от низкой культуры труда его роль была невелика. Вызывающие страх драконовские меры со стороны государства отучали людей от разумного риска и мешали учиться. Ибо полноценная учеба – это учеба на собственных ошибках.
Увидеть общие черты в подходах Александра Васильевича Суворова и Серго Орджоникидзе нетрудно. Стахановцы – это те же суворовские чудо-богатыри, на которых делал ставку Великий полководец. Но в пехоте им явно тесно. Таким людям, как Алексей Григорьевич Стаханов (1905 — 1977) и Макар Никитович Мазай (1910 — 1941) место не в пехоте, а в десанте.
За свои заслуги перед Отечеством сталевар Макар Мазай, после жестоких пыток расстрелянный фашистами, несомненно, заслужил две звезды Героя: звезду Героя социалистического труда и звезду Героя Советского Союза. То, что он не был удостоен этих наград, следует считать большим упущением со стороны советского руководства.
А.К. Гастев был, без сомнения, умным человеком. Но товарищ Серго был не только умным, но и мудрым. За свою относительно недолгую жизнь он совершил два Великих Дела, требующих не только ума, но и мудрости. Это мир на Кавказе и форсированная индустриализация в отсталой крестьянской стране. Любой уважающий себя эксперт сочтет такое невозможным. Но этого удалось добиться. За что Серго Орджоникидзе можно без колебаний включить в число наиболее выдающихся государственных деятелей за всю историю России. И его имя, несомненно, должно быть поставлено с рядом с именем Александра Васильевича Суворова.
Но вернемся к проблемам образования.
Аракчеевская модель в школьном образовании господствовала в XIX и первой половине XX веков. В нашей стране она, в значительной степени, сохранилась и до настоящего времени, а на Западе им на смену пришла модель, превращающая уроки в развлечение, не требующее напряжения сил. Эта модель, в сравнении с прежней, выглядела очень гуманной, однако она не улучшила, а даже и ухудшила ситуацию в образовании. Ибо не приучала учеников к напряженному интеллектуальному труду. Внедрение таких моделей в систему образования не слишком развитых стран (к числу которых, увы, относится и современная Россия), ведет к тому, что эти страны навсегда останутся как минимум не слишком развитыми. Если вообще сохранятся.
Суворовским компонентом в школьном образовании были предметные олимпиады. Хотя при этом шла непрерывная борьба двух подходов к их проведению. Сторонники первого подхода рассматривали олимпиады как экзамены повышенного типа, для выполнения которых бедный школьник должен прочитать не только школьные, но и вузовские учебники. Фирменным знаком принадлежности к этому направлению была уверенность в том, что любое олимпиадное задание должно иметь однозначный ответ. Сторонники второго подхода видели в олимпиадах набор интересных вопросов, размышления над которыми способствуют интеллектуальному росту школьников. И без каких-либо угрызений совести ставили наивысший балл школьнику за неправильный, но хорошо аргументированный на уровне школьных знаний ответ.
Справедливости ради следует заметить, что в элитарных учебных заведениях стран Запада сохраняются очень высокие требования к ученикам. Ибо западная элита (в отличии от российской) не может позволить своим детям интеллектуально деградировать. И не только интеллектуально. Самый богатый человек США Билл Гейтс (род. 1955) внес предложение ввести ограничения на наследование детьми родительской собственности. И отнюдь не по причине альтруизма или недостаточной любви к своим детям, а для того, чтобы дети научились сами зарабатывать деньги. Российские толстосумы до понимания таких вещей пока не доросли.
В высшем образовании в советское время господствовала аракчеевская модель, смягченная традиционным русским принципом «строгость закона смягчается необязательностью его исполнения». Однако рядом с аракчеевской моделью неожиданно вырос суворовский компонент. Им стала игра «Клуб веселых и находчивых», изобретенная в начале 1960-х годов. В 1960-х – 1970-х годах в СССР в КВН играли все: и рабочие, и школьники, и студенты, и профессора. Игра в КВН учила людей мыслить творчески и находить нетривиальные решения проблем. И отвлекала от скучной жизненной рутины. Думаю, что вклад этой игры в успехи советской науки явно недооценен.
Размышляя о будущем образования, хочется найти выход из грустной альтернативы, предлагаемой современной жизнью. С одной стороны, это аракчеевский подход к образованию, опирающийся на жесткое принуждение. С другой стороны, приятные, но бесполезные развлечения, которые предлагают либеральные педагоги. Тем, кто хочет найти такой выход, будет очень полезно обратиться к идеям Великого русского полководца и педагога Александра Васильевича Суворова, воспитавшего чудо-богатырей, бравших неприступные крепости и переходивших через Альпы.
К.б.н. С.В. Багоцкий
